Молчание. Наверное, Ланселот предался размышлениям. А может быть, он до сих пор не понимает, что происходит. Питер открыл глаза и вошел в тело Ланселота.
Шаги. Приближались трое. Один из них постучал в стену рядом с занавесом.
– Принц, герой Камланна, соизволишь ли ты спуститься с нами вниз и позавтракать?
– Конечно, Кей, – отозвался Питер. – Подождите меня.
Кей, Бедивир и кто-то третий негромко заговорили о том, каковы шансы Куты на победу, а Питер занялся гардеробом.
Да, гардеробчику Ланселота явно недоставало фантазии. Из одежды у героя Камланна имелись только туники, рубахи, килты и штаны – либо черные, либо черно-синие. Питер понюхал одежду и поморщился. Найти что-нибудь совсем чистое, неношенное ему никак не удавалось. Герой явно противился римской привычке к каждодневному мытью и смене белья.
«Господи Боже, ведь мне придется подохнуть в грязном тряпье».
Питер выбрал грубые штаны (ткань, из которой они были сшиты, сильно напоминала мешковину), легкую рубаху и тунику черного цвета. Надеясь, что память не подводит его, он нацепил те же самые доспехи, которые были на Ланселоте, когда Питер впервые оккупировал его сознание. Он дрожал с головы до ног, но все-таки это было не очень заметно.
Наконец он отдернул занавес. В комнату торопливо шагнул Кей в сопровождении высокого светловолосого юноши.
– Ну ладно, чем будешь драться, выбрал? – спросил Кей, подошел к груде оружия, вынул из нее топор – тот самый, с которым упражнялся Питер. – Свинобой, гладиус, щит. Что еще прихватишь?
Питер сжал в пальцах нижнюю губу, задумался.
– Нет, больше ничего. Нынче буду драться налегке.
– А копья? – не веря своим ушам, спросил Кей.
– Копья? Конечно, возьму. Это я про ближний бой говорил.
– Хорошо, – обрадованно кивнул Кей. – Гвин Галахад, отнеси это все на конюшню. Нагрузи Эпонимуса да проследи, чтобы этот ублюдок грум вычистил его. Если забудет, я велю его выпороть.
– Слушаюсь, господин, – кивнул юноша, собрал оружие и подобострастно воззрился на Питера. – Матушка шлет тебе наилучшие пожелания, – сказал он почти шепотом, чтобы его услышал только Питер.
Питер кивнул, – Спасибо, сынок. «Так это, стало быть, сэр Галахад, мой оруженосец? А где я слышал имя „Галахад“ раньше? Питер покраснел, вспомнив, что согласно Мэлори, Галахад был сыном Ланселота.
– Пойдем, принц, – сказал Бедивир. – Да, Кей, а Мирддин не мог бы чем-то помочь?
Они вышли из комнаты и направились к лестнице. Кей покачал головой.
– У Куты свои собственные колдуны или еще кто-то в этом роде. Он сказал, что против них бессилен. Треклятые друиды.