— А вождём нельзя быть наполовину. Это не только безнравственно перед твоим народом, но и преступно.
— У меня нет народа, — возразил Индра.
— Есть, — проявился Дасра, — правда, небольшой: нас всего только двое.
— Почему двое? — вмешался Риджишван. — Трое.
* * *
Шушна был тем проклятием арийцам, которое обрушилось на их головы, вопреки предсказаниям старцев. Не холод вовсе опустошил арийские пастбища, не наводнение, а жара и страшная засуха. Шушна жрал всё живое. Сперва он выпил воду, опустошив ручьи и колодцы, потом пожёг траву и наконец добрался до коров. Такой падёж скота, как в это лето, не помнил ни один долгожитель. Люди ещё как-то спасались. Ходили в горы за льдом, плавили его и пили пресную, безвкусную вытопь.
Те, кто жил далеко от горных вершин, копали колодцы. Мотыгами, дробильниками, плоскотелым камневищем. Вода залегала всё ниже, и копать её приходилось всё труднее и труднее. 'Воду вычерпывали, наполняли ею сухие ямы, но она в ямах не держалась, и через день черпали снова или рыли на новом месте.
Атитхигва долго слушал Индру. Не перебивал его и не останавливал. Временами казалось, что хотар настолько поглощён своими мыслями, что воин утруждается впустую, и всё идёт мимо ушей Атитхигвы. Но едва Индра замолкал, пытливые глаза огнепоклонника дёргали его нетерпеливым взглядом. Подгоняли рассказывать дальше.
— Нет никаких морских колесниц. Ума данов хватило только на бревно, — подытожил Индра. Однако подобный вывод мало интересовал бхрига. Было очевидно, что поиск «морских колесниц» — не самая занимательная сторона этого сюжета. Атитхигва думал о другом.
Индра заглянул в его глаза, стеснённые тайной каких-то сомнений, и растормошил друга на откровенность:
— Ну что? Насколько я понимаю, твои мысли далеки от этой проблемы.
Хотар скривил губы.
— Вала не даёт мне покоя, — заговорил он. — Твой рассказ о стычке с Намучи, сома и эффект превращения. Почему Вала?
— Тут как раз нет ничего удивительного. Вала мстил клятвопреступнику. Мы же клялись его именем.
— И мстил твоими руками?
— Верно, — кивнул Индра.
— Нет, здесь что-то другое. Не кажется ли тебе странным настойчивая непримиримость вашего противопоставления? Будто бы ты примерил его суть, а он — твою. Чтобы узнать друг друга изнутри. Не кажется ли тебе, что вы — противоположные отпечатки того явления, что зовётся Человеком. А? Вот и познакомились.
— Выходит, я — «отпечаток»? — безрадостно спросил Индра.
— Уверен.
— Но отпечаток чего?
— Возможно, новой человеческой формации. Но разговор сейчас не о тебе. Разговор идёт обо мне.