Но все они опоздали. Рубосу удалось затолкать Сухмета в самый узкий угол зала, где на них не могли нападать больше двух стражников одновременно, и прикрыть его собой. А потом, отбивая первые атаки слуг Хифероа, он заорал через плечо:
— Колдуй, Сухмет, колдуй! Долго я не продержусь, их слишком много!
Сухмет послушно, не выпуская посоха Гурама, положил обе ладони на свои виски и опустил голову.
Стак КамЛут осмотрел стоящих перед ним орденцев. Все выглядели по-разному, кто-то волновался, пожалуй, больше допустимого, кто-то казался слишком азартным, кто-то был слишком спокоен. Как всегда, когда нужно было идти в бой, что-то казалось не так. С другой стороны, Лотар, бывший Учитель Белого Ордена, всегда говорил, что кажущаяся неготовность бойцов есть признак неготовности его самого — Стака. Так что чрезмерно напирать на идеальное состояние перед схваткой не стоило.
Идеальным Стак считал, как и во многом другом, состояние Учителя. Тот был холодноват, расслаблен, остроумен и эмоционально пригашен, как сырая лучина. Эта эмоциональная невыраженность позволяла ему действовать совершенно так, как Стаку, наверное, не удастся никогда в жизни.
Хотя, с другой стороны… Стаку не нравилось и чрезмерное, ледяное равнодушие. Взять, к примеру, Мало. Она нет просто была какой-то одеревеневшей, когда стало известно, какой у них будет бой, она принялась тренироваться как заведенная, так что со стадиона ее приходилось буквально выносить на руках, а потом вдруг сделалась заторможенной. Никто из ее друзей так и не узнал, что с ней происходит.
— Итак, все готовы? — спросил Стак.
Никто ему не ответил, он прочитал состояние готовности по внутренним, самым искренним ответам. Конечно, эта было далеко до четкой ментальной речи, какой обменивались Сухмет с Учителем, но и это было вполне понятно. А иногда и незаменимо, вот как теперь.
— Хорошо. — Стак повернулся к Ди.
За последние годы фой стал другим. Более эмоциональным, более похожим на западника. У него даже глаза стали чуть круглее. Может быть, причиной тому было то, что он женился на одной из слушательниц академии, подающей немалые надежды и со временем, безусловно, способной одолеть вступительный орденский экзамен. Он только косичку не хотел отрезать и даже каким-то почти мистическим образом добился того, чтобы многие из орденцев стали носить длинные волосы, заплетая их перед боем в небольшой хвостик.
Сам Стак полагал это баловством. Он считал, что волосы нужно стричь коротко, как это всегда делал Учитель.
— Где мы находимся? — спросил он Ди.