Почувствовав опасность, Латимер поднял глаза от карт. Хищное выражение исчезло с его лица, и оно излучало только вежливый интерес. Он сообщил:
– Юный Франклин сегодня не в форме. Не желаете ли вы занять его место?
Доминик улыбнулся и, холодно блестя глазами, кивнул:
– Именно это я намерен сделать! – Его улыбка была полна очарования, и он повернулся к слегка обиженному молодому человеку, сидевшему за покрытым сукном столиком. – Вы не против? – вежливо спросил он. – Мы с Латимером старые.., соперники, и, похоже, сейчас,ему дьявольски везет, самое время сразиться.( Оскорбленный отзывом Латимера, Франклин был польщен любезным обращением Доминика.
– Конечно, нет, – ответил он быстро и улыбнулся. – Что-то сегодня игра не идет.
Доминик сел на его место и загадочно сказал:
– Возможно, в этом виновата карта, а не ваши способности.
Латимер застыл. Глаза его ничего не выражали, но в голосе прозвучало опасение:
– А что вы имеете в виду?
– Да ничего, – пожал плечами Доминик и снова улыбнулся. – Начнем?
Захарий, который в другом конце комнаты разговаривал с Даниэлем Манчестером, заметил, с кем занят Доминик и забеспокоился, охваченный дурным предчувствием. Доминик мог улыбаться, вежливо держаться, но Захарий хорошо помнил тот первый вечер, когда во время ужина в таверне было упомянуто имя Латимера. Что-то в улыбке Доминика, в его фигуре заставило Захария насторожиться. Не заботясь о приличиях, он на полуслове прервал беседу с Даниэлем, который хвастался какой-то особой отделкой прихожей в его доме, и отрывисто сказал:
– Я хочу посмотреть на игру Доминика с Латимером. Пошли со мной, если хочешь.
Не обращая внимания на удивленный взгляд Даниэля, Захарий отошел от него. Молодой Манчестер почувствовал, что в воздухе запахло порохом, и направился следом за Захарием. И, как это часто случается, когда один или двое молодых джентльменов встают возле столика игроков, все тотчас обращают на это внимание.
Хотя Латимер это заметил, он не подал вида, что обеспокоен, улыбаясь и приветствуя каждого вновь подошедшего. Присутствие окружающих стесняло его действия, он боялся рисковать и решил играть на этот раз чисто.
Доминик хорошо понимал, в какое трудное положение попал Латимер, и издевательски-вежливо сказал:
– Поскольку мы собрали толпу, надо сделать из игры достойное зрелище. Какие у вас были ставки в Франклином?
Латимер, поколебавшись, ответил:
– Это была дружеская партия. Десять долларов.
Доминик сделал удивленное лицо:
– Ну, я думаю, что мы, как старые друзья, начнем с пятидесяти.
Это была очень высокая ставка для Латимера; за последнюю неделю он много проиграл, усыпляя бдительность Джорджа Франклина, и забеспокоился, зная опыт Доминика. Недовольный ставкой, так бесцеремонно ему навязанной, Латимер помолчал, судорожно соображая, как повернуть события в свою пользу. Он задумчиво посмотрел на смуглое лицо человека, сидящего напротив него, и, опытным взглядом отметив, что противник рвется в бой, удовлетворенно ухмыльнулся. «Если игрок находится в состоянии азарта, задача облегчается», – подумал Латимер; похоже, он сможет выиграть и возместить потери, понесенные в игре с Франклином.