В девятом часу вечера приехал без предварительного звонка Спирин, по обыкновению, немного навеселе, привез в дипломате бутылку «Мартеля», потер руки, сказал:
– Зело хочу выпить с тобой, Андрей! Физиономия у тебя пасмурная.
– Был у Пескова? – спросил Андрей. – Думаю: здесь он ни при чем.
– Не торопи историю, старик. Дай просушить горло, – взмолился Спирин, откупоривая бутылку. – И ставь не рюмки, а фужеры. Из рюмок по ночам тайком пьют тараканы. Чувствуешь, какой запах? Шик! Юг, море, солнце, Франция! Будем закусывать лимоном, орешками и турецким рахат-лукумом. Я привез эти деликатесы… Дай только сахар к лимону. За удачу, хоп? – И, щедро разлив действительно пахучий коньяк, чокнулся с Андреем, выпил до дна, захрустел орешками, проговорил: – Ты прав. Песков – медуза. Но профессиональный негодяй и спекулянт. Прижал я его крепко, без церемониала, толстяк рыдал белугой, грохнулся на колени, клялся и божился, что у него и в голове ничего противозаконного не было, что он, дескать, глубоко уважал талант Демидова и глумления бы не совершил. Одначе… веры ему у меня – никакой. Хреновый искусствовед, торгаш, денежный мешок, имеет дело с иностранными посольствами. А улик никаких. Перешерстил всю его квартиру. В общем – не квартира, а музей. Работы твоего деда я малость знаю, точнее говоря – почерк, манеру. Думал, наткнусь на какую-нибудь дуриком заначенную вещицу Демидова… Безрезультатно. Был в его магазинчике – итог тот же. Ноль целых… Есть у него дача в Кратово. Туда сегодня не добрался. Но подозреваю – стервец он ушлый и на даче ворованных вещей держать не рискнет. Дача проходимца – это куда сыскари с налета прут с обыском. Дачу Пескова я прощупаю при помощи своих ребят. Перероют весь участок.
– Загадочно, – пожал плечами Андрей. – Я чуть-чуть понимаю область твоей работы. Но что за ребята, прости за детский вопрос?
Спирин вторично разлил коньяк, понюхал, сладостно округляя ноздри – «умереть можно, южная благодать!» – и ответил как бы между прочим:
– У меня в распоряжении, старик, десяток отменных молодцов. Так что будь уверен!
– В чем, Тимур?
– Ребята знают свое дело, мастера классные. Профессионалы на подбор. Главное – держать сейчас уши топором на таможне. Сигнал туда уже дали. Будут щупать иностранцев, – сказал Спирин и бросил горсть орешков в рот, с аппетитом закусывая коньяк. – Что раздумываешь? О чем затосковал, детина, ездок приветливо спросил. Пей и никаких интеллигентских сомнений! Я берусь раскрутить твое дело, потому что знаю, кто такой в искусстве твой дед. Да и ты мне не чужой. Хоп? Возражений нет? Так что если картины в России, мы их раскопаем. Это наша забота. А ты, старина, подумай о гонораре моим ребятам, которые будут трудиться в поте лица. Вот это твоя забота. Подчеркиваю: не мне гонорар, а им! Все мои действа – любовь к охоте.