Фролов окинул беглым, но внимательным взглядом комнату. Ничего примечательного здесь не было: старинный буфет, овальный стол в окружении стульев с протертыми сиденьями, диван под чехлом, кадки «; увесистыми фикусами.
– Разрешите присесть? – спросил Фролов у хозяина.
– Да, очень прошу. Садитесь! – Либерзон суетливо пододвинул стулья.
Ни к кому не обращаясь, женщина сказала:
– Вот и у Горелика так. Пришли двое, посидели. А теперь Горелик уже два месяца в – Чека сидит.
Либерзон всплеснул руками:
– Слушай, Софа! Не загоняй меня в гроб! Оставь, пожалуйста, эти намеки!
А Семен Алексеевич, любящий, чтобы все было по форме, нахмурившись, попросил:
– Вы вот что, гражданка! Тут у нас, откровенно говоря, мужской разговор предвидится, так что давайте-ка быстренько выйдите!
Женщина, еще плотнее закутавшись в платок, сердито повела глазами по Красильникову, словно выискивая в его облике какой-нибудь изъян, и вышла.
– Мужской разговор, – тихо сказал Либерзон. – Какой может быть мужской разговор при таком пайке. Смешно.
Фролов улыбнулся и какое-то время молча рассматривал ювелира, его тонкие длинные, как у пианиста пальцы, синие прожилки на руке. Тот молча вытирал вспотевшее лицо, не не казался испуганным.
– Товарищ Либерзон, мы к вам по делу, – наконец сказал Фролов, стараясь быть приветливым с этим всклокоченным и сразу к себе расположившим человеком.
– Вы знаете, я догадываюсь, – понятливо улыбнулся Либерзон.
– Нам нужна небольшая справка. Вы, наверное, знаете всех ювелиров в городе?.. – басовито поддержал своего начальника Красильников, все еще пытаясь найти нужный тон в общении с ювелиром.
Либерзон грустно покачал головой:
– Сорок лет – не один год. За сорок лет можно кое-чему научиться и кое-что узнать. Покажите мне на секундочку любой драгоценный камень, и я скажу вам, какой он воды, сколько в нем карат; сколько он стоит… Назовите мне любого ювелира, и я вам скажу… сколько он стоит.
Фролов задумался, не зная, как дипломатичней, чтобы не встревожить старика и не раскрыть своих карт, задать интересующий его вопрос. А ювелир, коротко взглянув на него своими остренькими вопросительными глазами, продолжил:
– Я понимаю, в вашем департаменте не покупают и не продают. Вы прямо говорите: в чем состоит ваш интерес?
Фролов положил перед Либерзоном список:
– Здесь ювелиры, которые живут сейчас в Киеве. Расскажите о каждом из них.
– Извиняюсь, но я так до конца и не понял, в чем состоит ваш интерес?
– въедливо переспросил Либерзон, искоса просматривая список.
– Что вы о каждом из них знаете? – снова повторил свой вопрос Фролов.