– Надеюсь, вы понимаете, что пошутили крайне неудачно, – сухо ответил Кольцов.
– Приношу извинения, вполне искренне прошу простить меня, Павел Андреевич. – Осипов отвел глаза в сторону, ему ничего не стоило унизиться.
– Так сказать, осознал и каюсь.
– Ладно, – свеликодушничал Кольцов, – забудем. И впредь будем больше доверять друг другу. – Он небрежно взял сигару и, прикуривая, бросил короткий взгляд на бумаги, лежащие на краю стола. На лежащей сверху было четким почерком – выведено: «Динамит доставлен… Киев, Безаковская, 25, Полякову Петру Владимировичу…»
Текст отпечатался в памяти мгновенно. Кольцов подумал: «Это крайне важно…»
…Спустя часа два Осипов доложил Щукину, что порученная ему работа проделана. Все шесть офицеров, включенных в список подозреваемых, с донесением ознакомлены. Текст один и тот же, адреса разные. Теперь остается только ждать…
– Ну и что же вы сочинили? – усмешливо спросил Щукин.
– Э-э… вполне… – не растерялся Осипов под ироничным взглядом начальника. – «Динамит доставлен по такому-то адресу. Взрывы назначены на двадцать седьмое. После операции немедленно уходите…»
– Ваша беда, капитан, в том, что вы в своей жизни ничего, кроме дурной приключенческой литературы, не читали, – криво усмехнулся Щукин.
– Видите ли, господин полковник, по получении такого текста чекисты не станут медлить, – оправдываясь, сказал Осипов. – Речь идет о диверсии, следовательно, человек, указанный в донесении, должен быть немедленно арестован…
– Ну… в общем-то… логично, – принужден был согласиться Щукин после некоторого раздумья.
– И нам остается только выяснить, по какому из шести адресов будет произведен арест. Для этого я отправляю в Киев Мирона Осадчего.
– Этого ангеловца? – Щукин вскинул вверх удивленные брови, прожег взглядом Осипова. – Вы ему доверяете?
– Просто я ничем не рискую, Николай Григорьевич, – спокойно выдержал Осипов взгляд Щукина. – Осадчий не посвящен ни в какие детали этой операции. К тому же ему не очень хочется оказаться в руках Чека. Старые грехи.
– Ну что ж… – как бы нехотя согласился Щукин. Пододвинув к себе список, хмуро склонился над ним.
Против фамилии «Кольцов», которая была в списке последней, значилось: «Киев, Безаковская, 25. Поляков Петр Владимирович».
В тот же день, под вечер, взяв с собой Юру, Кольцов отправился гулять по городу.
До шести – до встречи с Наташей – еще было много времени, и они медленно шли по городу, иногда заходили во дворы, дивясь их причудливой планировке. Почти каждый двор был со всех сторон замкнут домами, в каждом росли чахлые городские деревца, под окнами были разбиты на крохотные квадраты палисаднички, в которых горели огненным осенним пламенем шары мальв, отцветали подсолнечники, в иных палисадниках дозревали помидоры. Видно, люди, живущие в этих каменных мешках, тосковали по природе, по изумрудной степной зелени.