— Верно. Но почему тогда, взяв курево, он не тронул «аптечку»? И еще его квартира. Кто-то обыскал ее.
— Это мог быть какой-то его знакомый. Искал заначку наркотиков.
— Опять верно. — Босх пролистнул еще несколько страниц в записной книжке. — Обнаруженная на теле «аптечка» содержала на ватном фильтре беловато-коричневые кристаллы. Я повидал достаточно неочищенного, полуфабрикатного героина и знаю, что он окрашивает ватный фильтр в темно-коричневый цвет, иногда в черный. Поэтому создается впечатление, что ему в руку был вколот высококачественный, очищенный наркотик, возможно, заграничный. Это не согласуется с его образом жизни и обстановкой в квартире. Это наркотик, который употребляют в фешенебельных кварталах.
Салазар раздумывал некоторое время.
— Все это лишь набор предположений, Гарри, — сказал он.
— И последнее, то, над чем я как раз начинаю работать, — он был замешан в одной краже.
Босх кратко изложил все, что знал о браслете, о его похищении из банковского сейфа, а затем из ломбарда. Сферой профессионального интереса Салазара были судебно-медицинские подробности дела. Но Босх всегда доверял Салли и считал, что иногда бывает полезно выложить ему и другие детали. Эти двое познакомились в 1974 году, когда Босх был простым полицейским, а Салли — недавно назначен помощником коронера. Босх был откомандирован стоять в оцеплении, сдерживая натиск толпы на Восточной Пятьдесят четвертой улице, в южной части центрального района, где после огневого сражения с Симбионской армией освобождения[15] остались сгоревший дотла дом и среди дымящихся развалин пять трупов. Салли назначили выяснить, было ли там, среди углей, шестое тело — Пэтти Херст. Оба провели там три дня, и когда Салли наконец оставил надежду там ее найти, Босх выиграл пари, что она еще жива и находится где-то в другом месте.
Когда Босх закончил рассказ о браслете, это будто ослабило опасения Салли по поводу того, что смерть Билли Медоуза не таит в себе хорошей загадки. Судмедэксперт зажегся энергией. Он обратился к тележке, на которой горкой лежали режущие инструменты, и подкатил ее к столу для вскрытия. Потом включил магнитофон, поставленный в режим записи с микрофона, и взял скальпель и пару обычных садовых ножниц.
— Ну что ж, приступим, — произнес он.
Босх отступил на несколько шагов, чтобы избежать попадания брызг, и прислонился к стойке, на которой стоял поднос, полный ножей, пил и скальпелей. Табличка, прикрепленная сбоку клейкой лентой, гласила: «Для заточки».
Салазар посмотрел на лежащее перед ним на столе тело Билла Медоуза и начал: