Что— то взволнованно говорила Зейнаш, но мужчины ее грубо обрывали.
А затем кто-то защелкнул на моих запястьях «браслеты». Кто-то резко поднял меня с земли. Шли очень долго, меня подгоняли пинками. Я все время спотыкался и пару раз больно ударился о сучья.
Затем я услышал лязг двери, меня куда-то затолкнули и бросили на охапку сена.
С трудом я стянул закованными руками с головы мешок. Вдохнул аромат сена и задремал. Знал бы я, чем это все кончится, поумерил бы свое любопытство…
***
День не заладился с самого начала.
Я никак не мог открыть в своем компьютере дискету. Потом оказалось, что это Спозаранник распорядился заблокировать у всех дисководы.
— Глеб, ты обалдел? — заорал я, едва он появился в кабинете.
— Владимир Альбертович, можете жаловаться в письменном виде шефу.
Пока я отвечаю за реструктуризацию, мои приказы не обсуждаются, — отчеканил Спозаранник.
Совсем крыша у парня поехала…
Пришлось высвистывать своего знакомого компьютерщика Витю из фирмы, которая располагалась по соседству.
Он тут же разблокировал дисковод сначала мне, а потом всему репортерскому отделу. Слух об этом дошел до Спозаранника, и он вмиг появился на пороге, гневно сверкая очками и раздувая ноздри.
— Все претензии в письменном виде, Глеб Егорыч, — отмахнулся я от Спозаранника, едва он открыл рот.
Как яростно скрипело перо Спозаранника, слышали все мы, хоть кабинет Глеба был от нас далеко. Ничего, пусть пишет, шеф все равно в командировке.
— Володя, ты скоро? — заглянула в кабинет жена.
— Сейчас, — кивнул я, отправляя выпускающему последнюю информацию. Мы с Анютой сегодня обещали забрать Антошку из детского сада пораньше и сводить его в зал игровых автоматов.
Анна пошла собираться, а у меня зазвонил мобильник.
— Соболин, есть новость, — услышал я голос знакомого опера из главка, Коли Бахтина. — У гостиницы «Прибалтийская» лежат три трупа.
— Чьи? — подскочил я.
— Если подсуетишься — узнаешь. Десять минут, как их изрешетили… Все наши уже выехали во главе с Езидовым.
И РУБОП там будет, и УССМ. Даже генерал Павлинов обещал подъехать. Но я тебе ничего не говорил!
— Само собой. Век не забуду, Колян, я твой должник.
Некстати, конечно… Но деваться некуда — надо ехать.
— Начальник уже в курсе? — ехидно поинтересовался Шах, надкусывая свежий беляш.
— Про убийство? Конечно, вот выезжаю на место, — отбрил я нахала.
— Чьи трупы-то, хоть знаешь?
Я внимательно глянул на Шаха:
— Ну говори, Витек, не тяни…
— Значит, так — Гиви Вертухадзе, вор в законе, раскоронованный три года назад за растрату общака. Причем к его раскоронованию приложил руку сам Дед Омар, на минуточку…