— Слушаюсь, педоном, — голос у Агесилая был глубокий, с хрипотцой.
— Это, малец, твой командир, ирен Агесилай, — эти слова Басилида относились уже к Леонтиску. Колючие глаза из-под седых клочковатых бровей смотрели на мальчика без всякой симпатии. — Слушайся его, и жизнь твоя будет не такой уж и плохой. Понятно?
— Да, — не выдержав взгляда старика, Леонтиск потупил глаза.
— Не слышу! Солдат должен говорить громко!
— Да.
На этот раз голос Леонтиска прозвучал чуть слышно.
— «Да» отвечает манда, а солдат говорит «так точно». Ты понял?
— Так точно!
Педоном пренебрежительно кивнул головой, бросил долгий взгляд на Агесилая, затем отрывисто бросил:
— Исполняйте! — и отошел прочь.
— Слушаюсь! — рявкнул ирен Агесилай.
Леонтиск недоуменно скосил глаза на уже повернувшегося спиной педонома, замялся, затем тоже на всякий случай пискнул:
— Слушаюсь.
С полминуты Агесилай беззастенчиво рассматривал совершенно растерявшегося новичка. Юный афинянин, смущаясь ответить тем же, блуждал взглядом по земле. Мальчишки за спиной ирена перестали фехтовать и тоже рассматривали Леонтиска. Наконец, когда молчание стало нестерпимым, и Леонтиск уже в подробностях изучил все камешки, находившиеся в окрестностях его сандалий, Агесилай спросил:
— Тебя как звать, афиненок?
— Леонтиск, — выдавил Леонтиск, не зная, реагировать на слово «афиненок» как на оскорбление, или лучше не стоит.
— Ишь ты, Львенок, — усмехнулся ирен. — А, по-моему, ты больше похож на крысенка.
— Я… я… — задохнулся от возмущения Леонтиск.
— Хватай свой узелок и топай за мной, — равнодушно прервал его Агесилай и повернулся спиной.
Пальцы Леонтиска сжались в кулаки. Он яростно пнул кучку щебня, лежавшую на дороге, камешки забарабанили по земле вокруг ирена.
— Иди куда хочешь! Сам ты крыса! — стратег Никистрат с малых лет учил сына не терпеть оскорблений ни от кого, даже от старших по возрасту и более сильных мальчишек. А учитель Филострат твердил, что вся дальнейшая жизнь мальчика в агеле будет зависеть от того, как он себя поставит с первых минут своего в ней пребывания.
— Чего? — ирен недоуменно оглянулся, брови его грозно сошлись к переносице. — Ах ты, сопливый…
«В драке бей первым, не жди, когда ударят тебя!» — всегда говорил отец. Но в этот раз Леонтиск не успел даже поднять руки . Агесилай внезапно оказался совсем близко, перед глазами мелькнуло, потом левая скула внезапно онемела, а земля скакнула из-под ног. Леонтиск проехал локтем по камням, разодрав кожу, попытался перевернуться на живот, но резкий удар под ребра (не иначе, носком сандалия) заставил его сложиться пополам, хватая воздух ртом. Из глаз брызнули слезы.