— Теперь он у меня в руках! — в восторге завопил он. — Спасибо, — обернулся он к Ричардсону.
Детектив вышел, Гатц нажал кнопку селектора.
— Мак-Гайр, Риццо еще у вас?
— Да, — раздался глубокий баритон.
— Риццо, слышишь меня?
— Да.
— Доставь сюда Фармера.
— Будем допрашивать?
— Нет. Арестовывать.
Он отпустил кнопку селектора и снова развалился в кресле. Гатц широко улыбался, но в улыбке его сквозила одна лишь ненависть. Настал час, когда он перебьет хребет этому подонку.
Гатц подвинул к себе телефон и набрал номер.
— Инспектора Гарсиа, — попросил он. — Мы разгрызли орешек, — произнес он, когда на том конце провода раздался ответ. — Ричардсон только что притащил подробную записку об Элисон Паркер, доказывающую необходимую нам связь. Ее нашли в кабинете Бреннера. Нет-нет. Я уже отправил его, Фармер будет здесь не позднее, чем через полчаса.
Гатц положил трубку, пошарил по столу и извлек из-под бумаг мышеловку. Поставил ее перед собой, поднял пружину и тихонько просунул внутрь проволочный крючок. Мышеловка захлопнулась, зажав проволоку. Гатц не стал ее вытаскивать.
— Попался, словно крыса, — внятно произнес он.
***
Комнату наполнял шепот.
Элисон вытянулась на кровати с ледяной грелкой на лбу. Ей не становилось лучше. Похоже было, что она находится в коматозном состоянии; она то бессмысленно стонала, то полностью лишалась чувств. Дженнифер сидела рядом с ней и тихонько разговаривала по телефону. Джек, заслоняя собой кровать, приподнял грелку, пощупал лоб Элисон и велел принести еще льда. Молодая девушка протиснулась сквозь толпу, взяла грелку с растаявшим льдом и заменила ее новой. Дженнифер положила трубку и сказала:
— Доктор уже в пути. — Она достала из мятой пачки сигарету и нервно затянулась. — Он говорит, надо выгнать всех из комнаты. Ей может стать хуже оттого, что рядом столько народу. Джек одобрительно кивнул.
Она встала и, раскинув руки, словно сгоняя овец, провозгласила:
— Я буду всем очень признательна, если вы вернетесь в гостиную.
Любопытные удалились. Дженнифер закрыла дверь.
— Заметил, какая кожа у нее на веках и щеках? — спросила она, когда Джек поднял на нее глаза.
— Да, — ответил он.
— Словно наждачная бумага или сухое дерево. Что-то высосало из нее всю жизнь. Никогда не видела ничего подобного.
Джек осторожно потрогал кожу Элисон, затем выпрямился и расстегнул воротничок рубашки.
— Где Майкл? — спросил он.
— Не знаю.
— Не знаешь? — В голосе его звучало недоверие. — А ты знаешь, что он самый настоящий идиот? Почки барахлят! Я не знаю, что с Элисон, но будь я проклят, если это имеет какое-то отношение к почкам. — Он напрягся. — Я заткну этому идиоту в глотку его гнусные зубы.