Рэй мягко тронул ее за плечо.
— Что? — Потягиваясь и зевая, она выпрямилась, глядя в окно на большой особняк из красного кирпича, к которому вела усыпанная гравием аллея, рядом был припаркован сверкающий седан Мака.
Тара заволновалась, и у нее были на то причины.
Хоть бы Мак уже спал!..
— Спасибо, Рэй. Я замечательно провела время. Ты просто ангел. — Наклонившись к нему, Тара с благодарностью чмокнула его в щеку.
Рэй отпрянул, как ужаленный.
— Не надо! Твой муж может увидеть. — Он вытянул шею, чтобы убедиться, не смотрит ли Мак в одно из темных окон. Огромный дом был великолепен — когда-нибудь и он будет жить в таком же со своей женой.
— Да что ты? — Тара пожала плечами. — Он же знает, что мы с тобой только друзья.
— Не зарекайся, Тара. — Сквозь смуглую кожу Рэя проступила краска.
— Что? Ты имеешь в виду, что между нами что-то большее?
— Не переиначивай мои слова! — Он в явном замешательстве ударил рукой по рулю. — Я хочу сказать, что иногда ты слишком неосторожна со мной. Я прежде всего мужчина, а ты очень привлекательная женщина. Такая неосторожность может быть очень опасна.
Тара прекрасно понимала его, и ей даже стало немного стыдно за то, что она поставила его в такое щекотливое положение. Но главное — он косвенно упрекнул ее в несдержанности. Тара покраснела.
— Знаешь что, Рэй? Иногда в жизни надо рисковать. Разве Элен Макартур проплыла бы вокруг света, будь она «благоразумна»? Или Эдмунд Хилари покорил бы Эверест? Разве решилась бы я снова родить ребенка, если бы не рисковала вновь испытать боль, разочароваться? Подумай об этом.
И спасибо, что подвез меня. Увидимся.
Стоя на пороге перед входной дверью, Тара проводила глазами машину Рэя. Во рту у нее пересохло, по спине пробегала дрожь. Теперь был только один выход — увидеть последствия своего дерзкого поступка. Мак заботится о ее же благе.
Он вовсе не хочет усложнять ее жизнь, просто он тревожится за нее. Думает о ней и о ребенке. Разве он заслужил, чтобы она что-то скрывала от него? Она честно скажет ему, где провела вечер.
— Что-то я слишком расхрабрилась, — пробормотала Тара, повернула ключ в замке и вошла.
В доме было тихо, только тикали каминные викторианские часы, которые Бет подарила им на новоселье. Оставив сумочку на столике при входе, Тара сняла туфли, кинула пальто на перила лестницы и медленно пошла к камину.
— Вернулась, наконец?
Мак произнес это мягко, но Тара вздрогнула, как от удара грома. С бешено бьющимся сердцем она поправила слегка растрепанную челку, в оцепенении глядя на Мака. Муж сидел в кресле с высокой спинкой у камина. В отсветах тлеющих углей его кожа казалась позолоченной, а глаза поражали голубизной сапфира. На нем были линялые голубые джинсы и серая футболка, под которой выделялись стальные мышцы бицепсов. Вид у него был надменный и гневный, но он вызывал у Тары безотчетное восхищение.