— Что вы хотите делать: воду таскать или молочай кроликам рвать? — повернулся к ним Ратмир.
— Мы хотим купаться, — ответила Аля.
— Папа нам не разрешает воду доставать из колодца, — прибавила Таня.
Родные сестры, а не похожи друг на друга! Аля немного выше Тани, и волосы у нее почти черные. Нос маленький, вздернутый, губы припухлые, карие глаза большие. Таня полнее сестры, ноги у нее толстые, и она, точь-в-точь как ее отец, вывернув ноги вовнутрь коленками и уперев руки в бока, начинает покачиваться с носка на пятку. Только в отличие от дяди Ефима не произносит длинных речей. Кстати, хотя дядя и любит поговорить, речь его невнятная и путаная. Иногда его сразу трудно понять, слишком часто прерывает он ее такими междометиями, как «э-э, да-а, эхма». Черты круглого лица у Тани погрубее, чем у сестры, нос крупнее, волосы светлые, а глаза голубые.
Дядя Ефим — очень хороший семьянин, он никогда голоса не повысит ни на кого, даже на Ратмира, а уж о том, как он нежно заботится о своей семье, и говорить не приходится: тетю Маню он называет «мамуля», только что на руках ее не носит, а дочек — «кошечки» и «воробышки». И работой никого из своих домашних не обременяет. Дядя Ефим считает, что трудиться должны мужчины. Жена его, тетя Маня, никогда и нигде не работала, зато она прекрасная домашняя хозяйка: готовит так, что пальчики оближешь! Ее и заставлять не надо, она сама все делает по дому, в охотку копается в огороде. Любит ходить за ягодами, грибами. Правда, если примется поливать из лейки грядки, дядя Ефим тут же выскакивает из дома и выговаривает:
— Мамуля, ты же знаешь, что тебе нельзя поднимать тяжести? Скажи племяшку, пусть он польет…
Ратмир половину своих дел перекладывает на Алю и Таню, и те беспрекословно его слушаются. Как-никак он все-таки старший двоюродный брат. Когда дядя дома, Ратмир, понятно, не трогает девчонок. Дядя тут же вмешается и прочтет «племяшку» лекцию о том. что женщин в обществе нужно беречь и не загружать тяжелой работой, потому как они существа слабые и нежные…
Пусть воду из колодца им тяжело таскать, но молочай-то кролям могут нарвать?
Сестры притащили из сарая три корзинки, они заявили, что без него на Ближний луг не пойдут, потому что там позавчера мальчишки убили гадюку, а они до смерти боятся змей.
— Гадюка первой не укусит, — сказал Ратмир. — А потом, может, это был уж?
Наполнив бездонную бочку, он вместе с девчонками отправился на Ближний луг. Нужно было выйти к железной дороге и идти вдоль путей до каменного моста. По обе стороны его и начинался Ближний луг. Был еще и Дальний, но это совсем в другой стороне.