Я пропустил эту фамильярность мимо ушей и спрятал жетон.
– Вы здесь старший?
– Старший здесь полковник Шварцкопф.
– О'кей. Позвольте мне тогда, поговорить с этим полковником.
– Он сейчас совещается с полковником Линдбергом и полковником Брекинриджем.
– Ну тогда скажите им, что прибыл полковник Геллер.
Он ткнул меня в грудь своим твердым указательным пальцем:
– Это не смешно, сынок. К тому же тебя никто сюда не звал. Тебе здесь нечего делать. Лучше тебе вернуться в Чикаго вместе с остальными жалкими проходимцами.
– А еще лучше тебе поцеловать мою задницу, – весело сказал я.
Маленькие глазенки расширились, он хотел на меня наброситься.
– Не трожь меня, старик, – дружески предупредил я его, подняв одну бровь и указательный палец.
Более тридцати пар глаз копов штата уставились на меня, готового сойтись в рукопашной с зарвавшимся коллегой, вероятно, каким-нибудь несчастным инспектором.
Это был неприятный момент, который мог закончиться плачевно для меня.
Я поднял обе руки ладонями наружу, сделал шаг назад и улыбнулся.
– Извините, – сказал я. – Я проделал длинный путь и немного утомился. Здесь все находятся под давлением, и у всех нервы немножко напряжены. Давайте не будем ссориться, а то газетчики выставят нас круглыми дураками.
Инспектор (или кто он там был) подумал над этим, потом холодно и достаточно громко, чтобы как-то спасти свою репутацию, произнес:
– Покинь командный пост. Тебе здесь нечего делать.
Я кивнул, поднял свой саквояж и вышел из гаража.
Качая головой, проклиная тупость инспектора и свою, я постучался в дверь недалеко от большого гаража. Я хотел уже стучаться второй раз, когда она приоткрылась, и из нее выглянуло бледное и красивое женское лицо; коротко подстриженные волосы дамы были такими же темными, как ее большие карие глаза, страстный блеск которых несколько контрастировал с ее розовощекой, свежей красотой.
– Да, сэр? – спросила она, произнеся букву "р" на шотландский манер, тоном, в котором сквозила тревога.
Я снял свою шляпу и улыбнулся вежливо.
– Я полицейский. Приехал сюда из Чикаго. Полковник Линдберг просил...
– Мистер Геллер?
– Да, – сказал я, радуясь тому, что меня не только приняли за человеческое существо, но и узнали. – Натан Геллер. У меня есть удостоверение личности.
Она улыбнулась усталой, но обаятельной улыбкой.
– Пожалуйста проходите, мистер Геллер. Вас ждут. – Взяв мое пальто, шляпу и перчатки, она сказала: – Меня зовут Бетти Гау. Я работаю на Линдбергов.
– Вы были нянькой ребенка.
Она кивнула и повернулась ко мне спиной, прежде чем я успел ее еще о чем-то спросить, и я пошел за ней через комнату, похожую на приемную, – хотя в тот момент в ней никто не читал журналов, не слушал радио и не сидел за столиком для игры в карты, – в коридор. Следуя за ее аккуратным, мерно подрагивающим под простым бело-голубым платьем в клеточку задком, я впервые в этот день испытал положительные эмоции.