Я поднимал крышки канализационных люков, а Крюгер светил вниз фонариком. Однако ничего, кроме грязи, мы там пока не обнаружили.
— Не забыть бы про отстойники, — заметил я.
— Верно.
Мы решили и их проверить. Между двумя кирпичными строениями прямо напротив здания, где был обнаружен забрызганный кровью бачок для белья, на пешеходной части улицы мы заметили круглую металлическую крышку отстойника. Она походила на крышку канализационного люка, но отличалась меньшими размерами. Видимо, крышку немного сдвинули с места.
— Кто-то совсем недавно открывал ее, — негромко заметил Крюгер. В тишине надвигающейся ночи его слова прозвучали зловеще.
— Нужно чем-нибудь поддеть крышку, — проговорил я, опускаясь на колено. — Никак не могу подсунуть пальцы.
— Сейчас, — сказал Крюгер.
Он отстегнул с груди полицейскую бляху и, наклонившись, краешком звезды приподнял ее.
Я сдвинул тяжелый металлический круг в сторону, и Крюгер направил луч фонаря в открывшееся отверстие.
Снизу на нас смотрело лицо.
Лицо ребенка, обрамленное светлыми, испачканными в грязи и потому потемневшими волосами.
— Похоже на куклу, — сказал Крюгер, задыхаясь.
— Это не кукла, — возразил я, отворачиваясь.
Я понял, что сделал то, о чем меня просила жена: я нашел малышку Боба Кинана.
Во всяком случае то, что от нее осталось.
Мы выловили из отстойника маленькую головку ребенка. Не стану описывать подробности этой процедуры. Пришлось воспользоваться черенком метлы, которую мы взяли у дворника из дома, находившегося поблизости.
После этого я прислонился к кирпичной стене перехода, повернувшись спиной к нашей находке. Крюгер похлопал меня по плечу:
— Ты в порядке, Геллер?
Облаченные в униформу люди охраняли голову, лежавшую на куске газеты, которую мы расстелили около отстойника. Они разглядывали ее, словно это был какой-нибудь экзотический экспонат.
— Почти расстался с ланчем, — пробормотал я.
— Ты побледнел, как задница ирландца.
— Ничего, я о'кей.
Крюгер зажал сигарету, его желтоватые глаза блеснули.
— Есть еще одна? — спросил я.
— Конечно.
Он извлек из кармана пачку «Лаки Страйк» и предложил мне. Я с жадностью схватил сигарету. Крюгер щелкнул зажигалкой, дал мне прикурить.
— Никогда раньше не замечал, что ты куришь, Геллер.
— Почти не курю. Раньше курил, когда был по другую сторону океана. Там все курили.
— Понимаю. Ты, я слышал, воевал на Гвадалканале.
— Да.
— Тяжко было?
— Так я считал вплоть до сегодняшнего вечера.
Он кивнул:
— Я позвонил помощнику Кинана, парню из нормировочного отдела, он скоро будет. Проведем опознание. Не могу я втягивать отца в такое дерьмо.