Он открыл дверь собственным ключом. Поначалу девушка не хотела, чтобы у него был свой ключ, однако Мортон возразил: если за квартиру платит он, то почему бы ему и не иметь ключа?
Сара была не одна, и это привело его в бешенство. Сколько раз Мортон говорил ей, что не желает видеть здесь никого из ее друзей!
И все же, хотя он и позвонил ей с дороги, сообщив, что едет, у Сары находилась ее подруга Руби — угрюмая девица с прямыми черными волосами и дурными манерами. Обе сидели на полу в гостиной, а вокруг валялись дешевые журнальчики, конфеты и комочки ваты, перепачканные лаком для ногтей.
— Мы экспериментируем, — пояснила Сара, вместо приветствия помахав рукой.
— Здорово, Мортон, — насмешливо проговорила Руби.
Он кивнул, неловко приблизившись к девицам и ожидая, что они поднимутся на ноги. Ничего подобного не случилось.
— Сара, — наконец сказал он, — я хотел бы поговорить с тобой.
— Валяй, — ответила та, деловито крася большой палец ноги своей подружки черным лаком.
— Это — личный разговор, — раздраженно пояснил Мортон. Она могла бы относиться к нему с большим уважением.
Девушка скорчила рожицу.
— Да ладно тебе. Руби наши дела все равно до лампочки.
Мортон подумал о том, насколько осведомлена Руби. Знает ли она, что из-за Сары он оказался в такой щекотливой ситуации, в какой не бывал еще никогда в жизни? Знает ли она, что за это Сара сорвала куш в двенадцать тысяч долларов? А когда об этом узнал он, она даже не покраснела!
— Это — целая куча денег, Морти, — объяснила Сара без малейшей тени вины. — Я не могла устоять.
А потом они занимались любовью — так, как никогда прежде. И продолжали встречаться.
Он сошел с ума. Он это знал.
Сошел с ума от любви. Правда, теперь Мортон каждый раз проверял, не запрятана ли где-нибудь еще одна скрытая камера.
Руби поняла намек. Она встала и зевнула.
— Пойду-ка я в «Тауэр рекордз». Тебе что-нибудь нужно?
— Я пойду с тобой, — сказала Сара, радуясь при мысли о возможности поразвлечься, но затем увидела бешеное лицо Мортона и скорчила смешную рожицу. — Впрочем, мне лучше остаться.
Руби натянула на ноги безобразные сандалии и вышла.
— Не понимаю, что ты в ней нашла, — чопорно проговорил Мортон, застыв на месте, прямой, как палка.
— Не понимаешь потому, что у тебя нет ни капли воображения, — ответила Сара, надув пузырь жевательной резинки, который тут же громко лопнул. Она вскочила на ноги и обхватила руками его талию. — Ладно, папочка, не сердись. Ты ведь не будешь сердиться, если я сделаю тебе подарочек?
— Конечно, Сара, — ответил он, испытывая прилив такого возбуждения, которого не знал и в двадцать пять лет.