Время от времени она навещала его в большом старом особняке. Они садились на просторной террасе, и Эйб рассказывал Лаки невероятные истории из давно минувших времен. О, это были золотые дни Голливуда. Эйб знал всех — от Чарли Чаплина до Мерилин Монро, и с огромным удовольствием рассказывал свои удивительные повести.
Лаки навестила бы его и сегодня, но, к сожалению, на это не оставалось времени. Ей вряд ли удастся увидеться и со своими детьми — двухлетней Марией и совсем еще крошечным, шестимесячным Джино. От второго — уже покойного — мужа, греческого судовладельца-миллиардера Димитрия Станислопулоса, у нее был еще один ребенок, девятилетний сын Бобби, но тот сейчас проводил лето у родственников в Греции.
— Мистер Пантер не отвечает, — сообщил Киоко.
— Ладно, перезвонишь ему попозже.
Лаки бросила взгляд на фотографии своих детей, выставленные в серебряных рамках на столе. Бобби — такой умница и уже начавший взрослеть, малыш Джино, названный в честь дедушки, и Мария со своими огромными зелеными глазами и самой чудесной в мире улыбкой… Лаки назвала так дочь в честь своей матери.
На несколько секунд она вернулась мыслями в прошлое. Перед ее внутренним взором предстал образ красавицы-матери. Забудет ли она когда-нибудь тот день, когда нашла ее тело плавающим в бассейне! Ее убил заклятый враг отца — Энцио Боннатти. Лаки тогда было пять лет, и ей показалось, что мир вокруг рухнул в одно мгновение Двадцать лет спустя она отомстила, прикончив подонка, что заказал убийство ее матери. Это было местью всей семьи Сантанджело, поскольку именно Боннатти являлся вдохновителем убийств и ее брата Дарио, и юноши по имени Марк — ее первой большой любви.
Лаки застрелила Энцио Боннатти из его собственного револьвера, объяснив это впоследствии необходимостью самообороны. «Он пытался изнасиловать меня», — с каменным лицом заявила она полиции. И ей поверили, поскольку ее отцом являлся Джино Сантанджело, а у него были деньги, и он знал, как их использовать. Да, она отомстила за всех и никогда потом об этом не жалела.
— Ну что, начнем звонить по телефону? — спросил Киоко, прерывая поток ее воспоминаний.
Лаки бросила взгляд на часы на запястье. Шел уже одиннадцатый час. Несмотря на то, что она встала в шесть часов, утро пролетело незаметно. Лаки взяла со стола список телефонов, по которым ей предстояло позвонить. Как и всегда, Киоко расположил их по степени важности — по крайней мере, в соответствии со своими представлениями, и она с ним, как всегда, не согласилась.
— Ты же знаешь, что я с большим удовольствием разговариваю с актерами, нежели со всеми этими зазнавшимися делягами, — напомнила Лаки секретарю. — Так что соедини-ка меня с Чарли Долларом.