– По-вашему, получается, будто Малберри-Хаус – что-то вроде свинарника. Это не так. Просто папе сейчас не везет и…
– Благополучие моей племянницы не должно зависеть от удачи вашего папы. Не забудьте, что ее милый дедушка уже шантажировал ее же дядю.
«Это действительно неприятно», – подумала Сюзанна. Тем не менее события развиваются чересчур быстро.
– А где вы живете в Сассексе?
– Около Истборна. Это всего в двух милях от побережья. Замечательная местность, везде холмы, а из-под земли то тут, то там торчат древние скалы.
Совсем недалеко от того места, где проходила битва при Гастингсе. Прямо-таки можно слышать, как рубятся друг с другом норманны и саксы. Погода там хорошая – насколько вообще может быть хорошей погода в Англии.
– А мой отец?
Роган только пожал плечами. Он все еще желал смешать этого типа с грязью, тем не менее, поскольку тот был дедом его племянницы – дочери Джорджа, – барон злился уже не так сильно, как прежде.
– Это не проблема. Ваш отец сможет вас навещать. Конечно, изредка – чем реже, тем лучше. Я определю ему содержание, чтобы он смог продолжать жить здесь, в Малеберри-Хаусе.
Сюзанна была в растерянности. Она не знала этого человека, но много о нем слышала. Барон слыл женолюбом, славился своей распутностью, как и его покойный отец, как его ныне здравствующая мать. Сюзанна не могла представить, что ее свекровь – распутная женщина. По словам Джорджа, барона и баронессу Маунтвейл светское общество обожало. Чем порочнее они становились, тем сильнее было это обожание. Очевидно, то же можно сказать и о Неистовом Бароне.
– Почему вы мне это предлагаете?
Роган смотрел на нее, но видел перед собой лицо брата, каким оно было в момент их последней встречи, за два дня до его гибели. Джордж что-то случайно обнаружил и был очень взволнован. Брату он ничего не стал рассказывать, заявив, что ему это будет неинтересно.
Теперь Роган думал о том, собирался ли Джордж когда-либо рассказать ему о…
– Кстати, я не знаю, как вас зовут, – сказал он.
Увидев на лице барона озадаченное выражение, Сюзанна улыбнулась. Она хотела бы засмеяться, но не могла.
– Меня зовут Сюзанна. Так же звали и мою мать.
– Вы поедете со мной в Маунтвейл-Хаус?
Сюзанна вспомнила о маленьком кусочке мяса, оставленном на кухне. Потом ее мысли переключились на те шесть фунтов, которые скопила, откладывая по шиллингу в течение последних полутора лет. Платья Марианны уже такие штопанные-перештопанные, что долго не продержатся. Но что самое страшное – Марианна вырастет, считая, что мужчина должен быть таким, как ее дедушка, а семья – такой, как у них.