– Динсмен! – проорал надсмотрщик с берега. – Ну-ка пошевеливайся, не то я тебя пошевелю хорошим пинком в зад!
Вздрогнув от крика, словно от удара электрического тока, Динсмен неловко шагнул вперед, держа наготове ловушку.
Большинство работ на Дрю были примерно того же характера, что и дело, которым сейчас занимался Динсмен. Шла добыча чего-нибудь чрезвычайно экзотического и очень дорогого, но представляющего опасность для жизни тех, кто этой добычей занят.
Нежное мясо моллска ценилось обитателями многих звездных миров – как за восхитительный вкус, так и за легендарное свойство повышать потенцию мужчин и распалять похоть женщин. Моллск был мутантом земного двустворчатого моллюска – килограмм съедобного мяса, защищенный раковиной полуметрового диаметра с острыми как бритва краями.
Потребовались усилия многих и многих поколений селекционеров, чтобы вывести столь восхитительных на вкус моллсков. К несчастью для охотников, те же самые гены, которые сделали мясо моллска таким нежным, сделали тварь не просто юркой, а невероятно юркой. Эти существа предпочитали жить в холодной морской воде на прибрежном заиленном дне, где в изобилии водился криль – мелкие рачки. Когда моллск питался, он приподнимал верхнюю створку раковины и, покачивая ею, словно опахалом, загонял кишащие в воде микроорганизмы в свой желудок-фильтр. Хотя у моллска не было ни зрения, ни осязания, он искал партнера для скрещивания и убегал от опасности за счет совершенного нюха. Именно по этой причине – чтобы моллски не учуяли – ловцы работали во время отлива. Теоретически, запах организмов, разлагающихся в иле у самого берега, должен маскировать запах охотящихся людей. Так оно и было, но лишь до того момента, пока ловец не приближался к моллску на расстояние примерно метра. Тут моллск слышал запах человека, начинал паниковать и зарывался глубоко в ил – при этом на поверхность выскакивали пузырьки воздуха. И тогда ловец хватал его. Или, если обладал ловкостью Динсмена, мучительно пытался схватить его.
Динсмену, как и всем остальным ловцам, выдавали специальную ловушку. Она состояла из мешка-сетки и двух полутораметровых ручек, управлявших двумя заостренными лопатками, которые расходились и сходились под действием пружины, – что-то вроде гигантских плоскогубцев в сочетании с бреднем. Ловец медленно брел по полосе прибоя и, держа ловушку наготове, вглядывался в буруны, стараясь заметить пузырьки воздуха, помечающие место, где перепуганный моллск зарывается в ил. Ловец проворно погружал ловушку туда, откуда поднимались пузырьки, – с поправкой на преломление света в воде. Протащив нижнюю лопатку по илу, ловец приводил в действие пружину, которая захлопывала ловушку, куда вместе с илом попадал и моллск. Вытащив добычу из мешка-сетки, ловец бросал се в заплечный короб.