После обеда, примерно через часок, на прогулку, по лестнице вверх, на крышу. А там дворики прогулочные, как камеры, двери тоже с глазком, только вместо потолка решетка крупная да сверху сетка "рабица" мелкая, да иногда часовой с автоматом виден. Братва его попка зовет. Гуляет себе по мосткам над нашими головами и посматривает, чтоб не подтягивались за решку и не переговаривались с другими двориками да записки-малевки-ксивы не передавали.
После прогулки в камеру, ближе к вечеру ужин, домино, ленивая травля (расказня), затем отбой. В 22 часов пройдет дубак по коридору, брякая ключами об двери, лениво покрикивая:
- Отбой! Отбой!
И начинается - тюрьма оживает. Для начала кормушки распахиваются. Да по всему коридору. И дубак, заглядывая в камеру, весело вопрошает:
- Что есть на продажу, уголовнички? Ганс-Гестапо, что имеешь?
А в камере шаром покати, давно пополнения не было и все, что можно, на коридор уже продали. Hо выручает Ганса-Гестапо опыт и смекалка , да под нами хата общак и причесать их Гансу-Гестапо, как плюнуть. Поэтому Ганс-Гестапо мило улыбается, светя фиксами (железными зубами) дубаку:
- Попозже загляни, мил человек. Вот-вот подъедет.
- Hо учти - фуфель не беру!
- Фуфель и не предлагаем! Как насчет штанов кримпленовых?
- А хоть новые?
- Муха не сидела! Ценник был да потеряли и цвет самый модный - какава с молоком! -Посмотреть бы надо...
- Через часок подходя, и посмотришь, и пощупаешь:
Дубак отваливает к другой хате, а Ганс-Гестапо командует:
- Лысый, Шкряб, на решку, принимать будете и если оборвете - убью!
Лысый с обидой бубнит:
- Когда это мы обрывали, не гони Гестапо, давай базарь лучше быстрее...
- Сам знаю, что делать!
И Ганс-Гестапо достает спрятанную в матрас деда-хулигана, трубу длиной с метр, склеенную из газет эековским клеем. Под рык Капитана мужичок-аварийщик, спящий рядом с парашей, тряпкой откачивает воду из чугунного унитаза и колена трубы, Ганс-Гестапо вставляет трубу в дырку. Тюремный телефон в действии.
Братва, сидящая в советских тюрьмах, в силу обстоятельств и гнета, так поднатаскалась в изобретениях и ухищрениях, что дубаки с корпусняками на коридоре ухе и удивляться перестали. И только особо яркие, неординарные случаи могут потрясти их ленивое воображение.
- Два шесть, два шесть, спите что ли, черти полосатые, - это Ганс-Гестапо начинает телефонный разговор с хатой внизу. Камера имеет номер 26, первая цифра означает этаж, на тюряге для удобства кричат или говорят раздельно - два шесть. Снизу мгновенно отзываются:
- Привет браток, привет Ганс-Гестапо, тут у меня черти воду не рыхло откачивали...