Позже по таким глазам Мамонт учил его выделять из коллектива интересующего объекта «потенциальных говорунов» — людей неуверенных в себе, замкнутых, но при грамотном подходе готовых раскрыться, как мехи саратовской гармошки.
Все страницы, за исключением последней, — исписаны, подписаны помощником декана товарищем Ашотом Меликяном и проштампованы гербовой факультетской печатью.
Обучение окончено, остались только госэкзамены. А сегодня был День Купца — распределение, попросту говоря. Многие волновались: как-никак решается судьба…
Когда Денис вышел из актового зала, где заседала комиссия, к нему сразу подскочили несколько человек.
— Ну что? — спросил бледный Бородаевский — самый большой паникер на курсе.
— В городскую прокуратуру, следователем, — буднично пояснил Денис.
— Вот блин! — Бородаевский озабоченно отвалил. Он боялся горячей работы и надеялся пристроиться на непыльное местечко юриста в один из многочисленных областных департаментов.
А Витек Осипов оттащил приятеля на лестничную площадку и, трижды оглянувшись по сторонам, прошептал:
— Ты же вроде туда собирался? — он неопределенно дернул подбородком в сторону распахнутого окна. — Не получилось?
Денис развел руками.
— Во дела-а-а… А чего же ты такой спокойный?
— А чего волноваться?
Действительно, в отличие от всех остальных сокурсников Денис знал исход сегодняшнего мероприятия еще три недели назад.
— Планы изменились, — сказал Мамонт. — Но не в главном. Официально ты распределяешься в прокуратуру, одновременно оформляешься к нам. Штатным оперативным сотрудником с секретной линией работы. Служба, выслуга лет, очередные звания, награды, премии… Только знают об этом лишь несколько человек, для всех остальных ты — следователь прокуратуры.
— Двойная жизнь? — с сомнением спросил Денис. Предложение ему не очень нравилось. Точнее, совсем не нравилось.
— Да, — кивнул Мамонт. — Как у разведчика. Только ты в своей стране и под надежным прикрытием. К тому же участвуешь в специальной правительственной программе, контролируемой на самом верху. Это очень почетно и перспективно.
— И… И сколько это продлится?
— Не знаю, — честно ответил Мамонт. — Программа рассчитана на несколько лет.
— А что потом?
— По выполнении задания будет имитирован твой переход к нам. Люди ведь меняют работу, верно? При этом ты получишь свою зарплату за все эти годы.
— …Ты так ничего не ответил мне, — сказала мама.
Она стояла в дверях, прислонившись спиной к косяку, в руке — глубокая тарелка с салатом из помидоров, который она перемешивает большой деревянной ложкой. На красных кружочках и белых колечках репчатого лука темнеют оспинки перца. Денис сглотнул слюну.