3
Было уже темно, когда Уолтер посетил священника, который отвечал за казну в колледже Святого Фрайдесвайда. Он оставил Тристрама на постоялом дворе на окраине города, надеясь быстро покончить со всеми делами.
— Уолтер из Герни, — сказал отец Франциск, не спеша проверяя бухгалтерские книги, — у вас баланс в девятнадцать шиллингов и семь пенсов. Это немалые деньги, молодой человек. Вы хотите забрать все?
— Да, отец Франциск, я покидаю Оксфорд, — ответил Уолтер.
— Так всегда бывает, — вздохнул священник. — Смерть вашего отца графа изменила ваши планы. Когда у человека появляется собственность, он считает, что дальше ему учиться ни к чему. Нам приходится надеяться на младших сыновей и бедных карликов, желающих повыше подняться в обществе. — Он строго посмотрел на Уолтера: — Сын мой, оставайтесь скромным и благоразумным теперь, когда выходите в огромный мир.
Уолтеру стало полегче на душе, когда он отправился по второму делу в этом сером городе, который был так мил его сердцу.
Какая-то женщина показала ему путь к Южному мосту, где жил Роджер Бэкон, а потом быстро перекрестилась и пробормотала молитву. Юноша подумал о том, что место, где жил этот человек, имело запущенный вид. Дом полуразвалился, и юноше казалось, что на него сквозь темные глазеющие окна смотрят подозрительные глаза.
Его стук разнесся странным эхом по темной башне, ему пришлось постучать еще раз, прежде чем он услышал приглашение:
— Входите, входите!
Винтовая лестница была вделана в толщу каменной стены. Юноша чего-то подождал, а потом начал подниматься.
Уолтер был уверен, что все слухи об отце Бэконе были сплетнями старых бабок, но все равно вздрагивал при каждом шорохе и побоялся поднять глаза вверх в темноту, где растворялись сверкающие звезды.
Как только он вошел в комнату, из которой послышался голос, у него сразу отлегло от сердца. Роджер Бэкон сидел в кресле, и перед ним лежала рукопись. На тарелке была еда — кусок хлеба, большая луковица и маленький ломтик сыра. Комната была такой же пустой, как келья. Там стояло кресло, на котором сидел хозяин, в углу — складная постель, застланная соломой, а у стены — шкафчик. В нем было полно книг и манускриптов. Уолтер внимательно взглянул на книги, потому что такое количество их ошеломило даже студента Оксфорда.
— Итак, сын мой?
Уолтер в первый раз видел Роджера Бэкона вблизи. Его поразило благородство его лица. Оно было настолько необычным, что можно было назвать его прекрасным. Конечно, дело было не в правильности его черт. Нос священника был кривым, над ним нависал удивительно высокий лоб, а губы были поразительно изогнуты. Уолтер решил, что самыми прекрасными в его лице были глаза — большие и темные. Это были удивительные глаза. Они притягивали к себе и держали в своей власти. В лице этого странного священника не было ничего чисто английского, оно не походило на лицо обычного человека. Казалось, что его место было среди мудрецов, проделавших удивительное ночное путешествие на верблюдах, или среди людей, которые принимали участие в совещании на горе Олимп.