- Понимаю.
Он меняет позу с вольготной на деловую. На лице предельная доверительность.
- Кругами ходить не буду. Хоть вы и были в роли спасающего, а все равно мы должны были вами, так сказать, поинтересоваться. Знаете, всякое бывает в такой ситуации. Скажу вам по секрету, - он подмигивает мне, - что кое-кто у нас там отпал, когда читал справочку на вас. Интересно бы просто так поговорить... Впервые встречаю человека с такой биографией. Вы ведь, так сказать, не по нашему ведомству проходили...
Не помогаю ему ни репликами, ни взглядом, но, похоже, затруднений он не испытывает.
- Вы встречались с дочкой Веры Антоновны.
Он разводит руками, что означает - служба, мол!
- Прямо скажу, не очень рассчитываю на вашу помощь, я ведь тоже читал ту справочку, нет у вас оснований нам симпатизировать, хотя мы и не то ведомство, а все-таки попросить вас о помощи попытаюсь. Терять-то нечего.
- Терять нечего, - соглашаюсь. - Насчет помощи не обещаю, а вот если бы вы рассказали мне что-нибудь об этом семействе без обязательств с моей стороны, был бы признателен.
Он почему-то обрадован моей просьбой и, словно совершив первую запланированную победу, откидывается в кресле.
- Это можно, семейка, скажем прямо, гнилая. Мамаша - хищница союзного масштаба. Ниточки в Москву и дальше. Красивая баба - и это не самое последнее ее оружие. Шлюхой не назовешь, но постелькой пользовалась, когда дела стопорились. Дочка вся в мамашу...
Что-то в моем взгляде, наверное, мелькнуло такое, что он запнулся.
- Ну, не в полном смысле, конечно... Но все равно, в моральном смысле у них сплошной плюрализм, так сказать. Аполлончик ихний, вы с ним познакомились, умудряется спать с обеими, типичный этот, опять слово забыл, хорошее слово, точное, но всякий раз, когда надо, забываю... Ну, который за счет бабы живет... Альфред, Адольф, Аскольд...
- Альфонс, - подсказываю.
- Ну да. Конкретно у нас за ним ничего не числится. А жаль.
- Что жаль? - спрашиваю не очень дружелюбно.
- Сейчас, когда мамаша, так сказать, накрылась, он с дочкой спелся, а вдвоем они много нам хлопот доставить могут.
- А ошибку в своих рассуждениях не допускаете?
- Да какие там ошибки!
Он вдруг нахмурился, стал серьезен, даже зол.
- Камешки где-то осели. Без дочки там не обошлось. Мамаша говорить-то говорит, но заначку не сдает. И вообще мы малость поторопились, ниточки, как в туман, уходят. Один конец есть, другого нет.
Веселость и дружелюбие как маску снял.
- То, что вы были властью недовольны, это ваше дело. Но ворами вам восхищаться тоже вроде бы не с руки. Так или нет?