3
По городу, сталкивая ногами с дороги окровавленные тела, к цитадели подвезли орудия.
Окружили цитадель со всех сторон. Тяжело дышали, изнемогая от усталости за истекший день.
С высоты башни Темир-Таш смотрел на это.
Он сказал Содану:
- Вот, мы договорились затвориться, а ты высунулся! Отвага хороша, когда крепок разум.
- Не ругай! Я добивался победы, а не этого.
- Мы бы и победили. Мы бы выстояли.
- Постоим теперь. Может, выстоим.
Низам-аддин, худенький, малорослый, поднял руки перед двумя этими воинами:
- Вы смеялись, а судьба была тут. Она смеялась над вашим смехом, ибо мудрость в том, чтоб не смеяться над неведомым, а опасаться его.
Темир-Таш:
- Поздно каяться. Запасы есть, будем стоять и выстоим.
Низам-аддин согласился:
- Каяться поздно. Но судьба не щадит смеющихся над будущим. Ибо в будущем могут явиться новые завоеватели и столь же самонадеянные защитники. Судьба одна знала, что мусульмане придут топтать мусульман слонами язычников.
Темир-Таш:
- Мусульмане мусульман! Такое бывало?
- Не знаю, моя память помутилась.
- Пока мы были едины, мы для него были крепким орехом. Он об нас зубы сломал бы, а разгрызть бы не смог. А начали каждый за себя решать, нас слоны одолели.
- Чувства были едины. В делах разошлись.
- Э, были бы мы едины!..
А орудия уже начали обстрел цитадели.
Каменные ядра, пробившие стену Сиваса, раскалывались либо отскакивали от стен цитадели. Били новые орудия, били прежние, стенам не было от них вреда.
Обстрел длился день, другой. Длился неделю. Стены стояли, как летом стояли стены Сиваса.
Когда завоеватели смотрели на цитадель снизу, она казалась высокой скалой, где на вершине орлы вьют гнезда.
Настал день, когда, откатив орудия от стен, Тимур выставил вперед отряд горцев.
Нашлись скалолазы из Ургута. Упираясь ладонями в скользкий камень, они показали невиданное - начали медленно подниматься по гладким стенам. Но их пронзили стрелами. Лезть в шлемах и панцирях они не сумели.
Так прошел еще день.
На рассвете защитники цитадели увидели взвивающиеся в небо бесчисленные веревки. Достигнув верха стен, они там застревали, зацепившись железными крючьями.
Так Тимур закинул на стены веревочные лестницы.
Попытки отцепить крючья и сбросить лестницы вниз были тщетны: снизу веревки туго натягивались и крючья впивались в зубцы стен. Перерубить веревки было невозможно - не доставали мечи, железные крючья были длинны. А по лестницам уже поднимались, прикрываясь щитами, бесчисленные воины. Часть их срывалась с высоты, но многие добрались до вершины и вступили в рукопашный бой.