Она посмотрела в небо. Рук тоже было стал смотреть туда, но быстро перевел свой взгляд на нее. Он ожидал, что при солнечном свете она будет выглядеть еще менее красивой, чем несколько часов назад, но ошибся. Каким-то своим колдовским способом она преобразилась, став снова красивой и очаровательной. Совсем как сокол — взмах крыльев отделяет для него небо от земли. Мгновение.
Он посмотрел в небо и не смог обнаружить птицу, которая исчезла в высоте. Рука принцессы взметнулась вверх. Солнце заблестело на вабило, разбрасывая снопы света от его камней. Ястреб заволновался, уловив своим чутким слухом свист рассекаемого воздуха и шум крыльев. Меланта по-прежнему смотрела в небо, ее рука была вытянута, перчатка сияла и горела зеленым огнем и отливала серебром.
Она стала звать своего сокола, вращая вабило. Песня любви, смешанная со смехом — и птица приняла призыв. Она камнем спикировала с неба.
Рук вначале услышал и только потом увидел сокола. Звон его бубенцов слился в один протяжный звук, и вот уже появилась стремительно растущая точка: пылинка, затем точка, потом стрела, серп… Птица пикировала с высоты не менее двух тысяч футов.
В момент удара раскрылся белый веер, разошлись крылья. Вабило полетел на землю, а сокол поднялся в воздух, звеня своими путцами. Вабило зарылся в песок, но Меланта потянула за шнурок и подтащила вабило к себе.
И начался танец. Женщина и птица то стремительно, то плавно кружили по берегу. Казалось, что для них перестали действовать законы притяжения. В сиянии изумрудов, в белом веере крыльев они то ускоряли, то замедляли своей танец.
Меланта закончила свой танец с охотящимся соколом так, как он еще никогда не видел — вместо того, чтобы бросить приманку на землю для нового нападения сокола, она перехватила ее в другую руку и подняла ее, отведя от себя как можно дальше, словно языческая жрица, возводящая руки к солнцу и заклинающая светило. Сокол мелькнул в воздухе мимо руки, рванув когтями макет. Тогда она сделала широкий взмах рукой.
Сокол широко расправил свои крылья и ринулся на добычу, выпустив когти. Красиво завершив свой стремительный полет, он уселся на перчатку, сложил крылья и хищно потянулся к добыче.
— Бедный Гринголет! — почти не дыша, воскликнула принцесса, смеясь и плача в одно и то же время. — Бедный Гринголет! Моя краса, моя любовь! Как подло тебя обманули. Но мне нечем сейчас тебя вознаградить.
Сокол снова раскрыл крылья, зло крича и нанося удары по фальшивой птице, но было уже поздно — его хозяйка схватила другой рукой путцы, которые рассек Рук, когда спешил отпустить птицу на волю. Возмущенные жалобы сокола прекратились, когда принцесса надела на его голову клобучок.