— Он гений.
— Вот-вот, с гением.
— С тобой-то что?
— А!
Махнув рукой, Осис рухнул в кресло. Бруно тут же отставил секиру и перешел к дыхательным упражнениям. Он ждал от младшего вицера объяснений по поводу его алого уха, болтающегося погона и вырванной с мясом пуговицы на мундире.
— Такие у нас нынче карнавалы. Эти йози на своем боге и Новой Стене совсем свихнулись. Озверели. На Службу бросаются, словно хороги. Хорошо, знакомые полицейские мимо шли, я даже пуговицу успел подобрать. Тут меня эти боголюбцы и пригрели, — Осис потер ухо. — У тебя иголка с ниткой найдется? Что ты все на биоком смотришь? Звонка ждешь?
— Найдется. Держи. Теперь мне все понятно. Решил отыграться на бедном логике?
— М-м-м, — выплюнув нитку, Осис стал втолковывать другу, — допекло! Там йози, тут Линка плачет. И было б из-за кого! Корчит из себя гения, а коснись чего-нибудь конкретного — ничего не знает. Все — в общем.
— Так ведь у Боно узкая специализация — общие вопросы.
— Я и говорю: ничего не знает, все ломает.
— Это в тебе аэромеханик возмущается.
— Нет, раз ты гений, так ответь на конкретные вопросы. Когда я стану генералом? Какая из кобылок первой придет? К чему прислушивается Гериад? Тогда и задирай нос.
Бурча, Осис закончил шитье. Проверил его крепость. Оставшись довольным, спросил:
— Как дела у тебя? Говорят, что тебя сегодня утром к Лемсонгу вызывали. Что-то важное?
— Сам понимаешь.
— Новое задание?
— Как тебе сказать… — Немного подумав, Бруно продекламировал в меру своего таланта:
Ночью два пути сверкали передо мной,
Пытал я судьбу: какой из них ведет к счастью?
Но оба оказались лунными дорожками на воде.
— Опять стишки. Не люблю. А если что-то секретное, так и скажи. Пока. Пойду Линку успокою. Пусть радуется, что не нашел я ее придурка.
Когда младший вицер ушел, Бруно запер дверь и самым неестественным образом кашлянул. Из-за двери туалета осторожно высунулась оранжевая голова.
— Можешь выходить, — сказал визкап, снова берясь за секиру.
Логик выбрался из туалета, проверил замок входной двери.
— Поверь, Бруно, перед Линкой я не виноват. Она просто не хочет понять специфику моей работы. Мне ясная голова требуется, а рядом с юбкой…
— Я понимаю. Забудь. Ты о чем-то важном хотел поговорить.
Привычная солнечная улыбка вернулась на лицо Боно. Перемена темы его обрадовала, он ухватил с полки каменного божка и устроился в мягком кресле.
— О чрезвычайно важном. Только скажи, зачем ты себя так истязаешь? Топор, бицепсы — разве все это может пригодиться для жизни в Будущем?
— Время здесь ни при чем. Джагри — дар, дар — это ноша. И давай к делу.