Если то, что он увидел через стекло, и вправду существовало, то оно было чем-то вроде ночного мотылька, только размером с крупного орла. Но это же чистейший бред, это невозможно!
Оно стало биться в окно еще сильнее и ожесточеннее, словно в неистовстве, его бледно-серые крылья колотили по воздуху с такой частотой, что их очертания стали расплываться, размазываться. Оно перелетало с одного стекла на другое, время от времени отлетало и скрывалось в ночи, потом возвращалось вновь и лихорадочно пыталось пробиться через окно. Туктуктуктуктуктуктук! Но у него явно не было сил пробиться внутрь. Не было у него и щитка или твердого панциря, какие бывают у насекомых: все его тело было совершенно мягким, и при всем своем чудовищном размере и устрашающем внешнем виде разбить стекло оно было не в состоянии.
Туктуктуктуктук!
Наконец оно улетело.
Свет снова зажегся.
«Как в дурном спектакле», — подумал Брайс.
Когда они поняли, что то, что было в окне, не собирается возвращаться, то все, не сговариваясь, двинулись в переднюю часть комнаты. Они прошли через дверцу в загородке, вышли в посетительскую часть помещения, подошли к окнам и уставились в них, пораженные увиденным и по-прежнему не произнося ни слова.
На Скайлайн-роуд ничто не изменилось.
В ночи никого не было видно.
Ничто не двигалось.
* * *
Брайс уселся в заскрипевшее под ним кресло за столом Пола Хендерсона. Все остальные сгрудились вокруг него.
— Ну? — проговорил Брайс.
— Вот так вот, — сказал Тал.
Остальные переглянулись. Все они были взвинчены, взбудоражены, находились в нервном напряжении.
— Кто что думает? — спросил Брайс.
Никто не произнес ни слова.
— Кто-нибудь может объяснить, что это такое было?
— Такое огромное, — проговорила Лиза, и ее передернуло.
— Действительно большое. Ну да ничего, — сказала доктор Пэйдж и положила руку на плечо сестры, стараясь успокоить ее.
На Брайса произвела большое впечатление присутствие духа и выдержка Дженифер Пэйдж. Кажется, она без малейшего труда переносила любой удар и любую неожиданность, которые обрушивал на нее Сноуфилд. Внешне, во всяком случае, она держалась даже лучше, чем его подчиненные. Она единственная не отвела взгляда в сторону, когда он посмотрел ей в глаза, а так же прямо, не мигая, ответила ему встречным взглядом.
«Очень необычная женщина», — подумал он.
— Нечто невозможное, — сказал Фрэнк Отри. — Это было нечто совершенно невозможное, вот что.
— Черт побери, ребята, что с вами творится? — спросил Уоргл и почесал свое мясистое лицо. — Это была птица. Ничего другого. Самая обычная птица, черт возьми.