— Это новая страна, мистер Меритон, так что тут нельзя быть слишком взыскательным. Когда едешь в чужие края, нужно уметь мириться с трудностями, особенно в колониях, где нельзя ожидать, чтобы все было так же хорошо и удобно, как дома.
— Не так уж я привередлив насчет погоды и всего прочего, — ответил Меритон, — но в смысле климата Америке до нашей Англии далеко. У нас вода падает с неба честными каплями, а не ледяной крупой, которая колет тебе физиономию, как иголками.
— Вы в самом деле, мистер Меритон, выглядите так, будто стрясли себе на уши всю пудру с бариновой пуховки.
Но я как раз приканчивал недопитый капитаном грог; может быть, хлебнете малость? От этого хорошо мозги отходят.
— Бог ты мой, Ширфлинт! — воскликнул Меритон, опуская кружку, чтобы отдышаться после изрядного глотка. — Неужели вы всегда подаете барину на ночь грог такой крепости?
— Ну нет, мой капитан по нюху определяет смесь, так что лучше уж и не пытаться менять пропорцию, — ответил Ширфлинт, вращая кружку, чтобы размешать содержимое и выплескивая его в рот, — но, потому как грешно, чтобы в нынешние трудные времена добро пропадало, я завсегда выпиваю остатки, сперва добавив кое-что к водичке для мягкости. Однако что привело вас сюда, мистер Меритон, в такую мерзкую погоду?
— Вот уж в самом деле надо было, чтобы у меня мозги отошли, как вы правильно заметили, Ширфлинт! Меня послали с делом, от которого зависит жизнь и смерть человека, а я, как самый последний деревенский олух, совсем забыл, зачем сюда пришел!
— Значит, что-нибудь случилось? — сказал денщик, подставляя собрату стул и сам усаживаясь на другой. — Я так и думал по голодному виду капитана, когда он вернулся вечером после того, как разоделся в пух и прах, чтобы отужинать у вас на Тремонт-стрит.
— Случилось! Во-первых, уже одно то, что мистер Лайонел обвенчался сегодня вечером в Королевской церкви!
— Обвенчался! — протянул Ширфлинт. — Ну, слава богу, с нами такая беда не стряслась, хотя мы и были «ампутрированы». Вот уж никогда не согласился бы жить у женатого! Хватит с меня одного барина, в панталонах, без того, чтобы объявился еще другой, в юбке, и стал его подзуживать.
— Все зависит от того, кто на ком женится, Ширфлинт, — ответил Меритон снисходительным тоном, словно жалея приятеля. — Конечно, для пехотного капитана, который всего только пехотный капитан, было бы безумием соединиться узами Гименея. Но, как говорят у нас в Равенсклифе и в Сохо, Купидон всегда будет благосклонен к вздохам наследника девонширского баронета с пятнадцатью тысячами фунтов годового дохода.