Первый рабочий день прошел замечательно. Кудесников понравился всему персоналу, потому что купил в честь знакомства торт и несколько литров сока. За чаем рассказал душещипательную историю о разводе с «новым русским», польстил всем мужчинам вместе и каждому в отдельности, сделал правильный комплимент старухе Пескаревой и сильно порадовал девушек, которые на фоне новой секретарши почувствовали себя невозможными красавицами.
В течение дня два раза появлялась трагическая необходимость выбора туалета — мужской или женский? В женском постоянно кто-то отирался — там курили, наводили красоту и обменивались маленькими тайнами. Еще там поправляли чулки, лифчики и делали всякие другие вещи, о которых Кудесников не желал знать. С другой стороны, в малопосещаемом мужском туалете, по закону подлости, в «момент истины» можно было на кого-нибудь напороться.
Он долго мучился сомнениями и все-таки пошел в женский. И наткнулся там на кассиршу Люсю Никитину, которая подвизалась худеть на глазах всей страны под надзором корреспондентов глянцевого журнала. Корреспонденты то и дело Люсю фотографировали и помещали самые свежие ее фотографии на страницах журнала. Люся сообщала им, сколько граммов она потеряла на прошлой неделе, сколько на этой, однако на внешнем виде эти граммы никак не отражались, и Люся нечеловечески страдала. От этого в ней просыпался зверский аппетит, и она бегала в туалет, чтобы съесть шоколадку. В присутствии коллег есть сладкое было стыдно. Старуха Пескарева смотрела на Люсю с таким ужасом и с такой брезгливостью, как будто та на ее глазах ловила и разжевывала мух.
— Ты когда-нибудь сидела на диете? — спросила Люся новую секретаршу, втайне наслаждаясь тем, что у той фигура еще хуже, чем у нее. Эти широченные плечи… А ноги!
— Мне не надо, — честно ответил Кудесников. — Ничто и никогда не превращается во мне в жир.
— Неужели ты не испытываешь угрызений совести, когда ешь мучное?! — не поверила Люся.
— Нет, — твердо ответил Кудесников, глухонемая совесть которого давно уже оставила попытки вступить с ним в диалог. — Если я постоянно буду думать о том, что ем, масса важных вопросов останется без внимания.
— Ну, если бы ты толстела, то изменила бы точку зрения.
— Ты толстеешь от однообразия, — заявил Кудесников со знанием дела. — Как только ты начнешь жить в полную силу, килограммы слезут с тебя, как кожура с сосиски.
— А как это — жить в полную силу? — спросила Люся, глядя на него во все глаза.
— Сделай что-нибудь для души. Например, заведи роман с женатым мужчиной, — посоветовал тот. — Вон у вас директор — совершенно неустроенная личность. Не знаю, какая у него жена, но по лицу видно, что бедняга несчастлив.