И чуть отпрянула Клара, но не из желания отпрянуть, а из-за неприятного ощущения в согнутой спине. И Банов выровнялся, не переставая смотреть на эту красивую женщину. А куранты гудели, били, и двое на школьной крыше слушали их бой и вдыхали этот удивительно свежий вечер, любовались огоньками малочисленных освещенных окон, за которыми, должно быть, люди, незнакомые им, но хорошие, честные люди, готовились ко сну.
И было у этих двоих еще полчайника сладкого чая и целое звездное небо, такое красивое, будто вытканное рукодельницами специально для Выставки достижений народного хозяйства.
А город засыпал, и уже не слышалась нигде музыка автомобильных моторов. Окна гасли. Снизу доносился шелест листьев.
Поезд на Караганду подали к третьей платформе. Падал снег и тут же таял, превращаясь в лужи/отражавшие свет фонарей, неяркий и желтоватый, как вологодское масло.
— Где тут третий вагон? — спросил у только что вышедшего на платформу проводника невысокий мужчина в зимнем пальто и каракулевом «пирожке» на голове.
— С хвоста! — ответил проводник, указав направление движением небритого подбородка.
Мужчина подхватил чемодан и какой-то затянутый в ткань конус и заспешил к нужному вагону.
Белые мухи снега попадали в глаза, и мужчина на ходу тряс головою, словно были они живыми и назойливыми.
— Это третий? — он остановился у миловидной проводницы в зеленом форменном пальто.
— Третий. — Она кивнула, окинув пассажира взглядом. Мужчина вытащил из кармана пальто билет.
— Проходите! — сказала проводница. Двухместное купе первого класса было чистеньким и уютным.
Конус мужчина поставил на стол, а чемодан, вытащив из него кожаный футляр для туалетных принадлежностей, поднял под потолок на багажную полку.
Внутри конуса что-то зашуршало.
Мужчина, сев на свое место, расслабился, вытянул ноги, уперся ладонями в мягкую пружинящую кожаную обивку своего диванчика. Счастливо вздохнул.
«Поезд „Москва-Караганда“ отходит через пять минут!» — сказал вокзал.
Мужчина снял пальто и повесил на плечики, а «пирожок» положил на узенькую полочку над своим спальным местом.
Щелкнул замочек двери, и в купе вошла девушка. С небольшим саквояжиком; на голове — теплый оренбургский платок.
— Здравствуйте! — сказала она, всматриваясь в лицо своего соседа.
Мужчина поздоровался. Потом привстал.
— Марк Иванов, артист! — сказал он, принимая от девушки саквояжик.
— Клава Федорова, химик-технолог, — представилась девушка. — А вы видели, кто в соседнем купе? едет? Это не с вами?
— А кто там? — настороженно поинтересовался сосед.