— Черт побери. — Джаред едва сдерживался. — А как же ваша репутация, Олимпия?
— В Лондоне меня никто не знает, и маловероятно, чтобы кто-нибудь услышал об этом вздоре в Верхнем Тудвее. — Олимпия прекратила обход комнаты и остановилась, постукивая носком туфельки об пол. — Кроме того, даже если кто-то и услышит, ничего страшного. Как я уже говорила раньше, меня не заботит моя репутация.
— А как же я? — тихо спросил Джаред. — Мое реноме тоже нужно принимать во внимание.
Олимпия неуверенно посмотрела на него:
— Я верю, что вы сможете пройти через испытания, не нанеся слишком большого урона своей репутации.
— Действительно?
— Не похоже, чтобы вы в будущем искали работу учителя, — отметила она. — И никто даже не обратит внимания на леди, которую вы соблазнили. В конце концов, у меня нет никакого положения в светском обществе, а вы сами редко появляетесь в Лондоне. Все что вам нужно — удалиться из поля зрения на несколько месяцев.
— У меня есть другое решение, Олимпия.
— Да? И какое же?
— Я предлагаю превратить ложь в действительность. Мы можем тайно пожениться по специальной лицензии. Никто в точности не будет знать, когда состоялась свадьба.
— Пожениться? — У Олимпии пересохло во рту — — Нам с вами?
— Почему бы и нет? Весьма логичный выход из нашего затруднительного положения.
— Невозможно. — Олимпия овладела собой и, поспешно обогнув угол стола, рухнула в кресло, после чего сделала глубокий равномерный вдох. — Абсолютно невозможно, мистер Чиллхерст. То есть милорд.
Джаред повернулся и пристально вгляделся в ее лицо.
Положив руки на крышку стола, он приблизился к ней. Казалось, его лицо высечено из камня.
— Почему нет? — спросил Джаред сквозь стиснутые зубы, Олимпия вздрогнула. Затем она прищурила глаза, как бы отказываясь уступать крикам и запугиваниям.
— По той причине, что вы — виконт.
— Ну так что из этого?
Последняя реплика взволновала Олимпию.
— Едва ли меня можно считать подходящей женой для виконта.
— Позвольте мне самому судить об этом.
Она заморгала:
— Вы просите меня стать вашей женой лишь потому, что мы попали в неловкую ситуацию.
— В конечном счете, Олимпия, я бы обязательно попросил вашей руки.
— Очень мило с вашей стороны говорить такое, но должна заявить — надеюсь, вы меня простите, — я не могу вам полностью доверять.
— Вы называете меня лжецом, мисс Вингфилд?
Она обхватила себя руками.
— Не совсем. Вы просто ведете себя как титулованный джентльмен, впрочем, вы им и являетесь.
— Черт побери!
— Этого следовало ожидать, — заверила Олимпия. — Однако я не собираюсь позволить вам загнать самого себя в ловушку нежелательной женитьбы, поскольку нет никакой необходимости в таком самопожертвовании.