— Видели ли вы хоть какие-нибудь признаки дохода, который вам надлежит выручить от продажи последней партии? — холодно поинтересовалась миссис Петтигрю.
— Нет еще. Но прошло слишком мало времени, чтобы успеть продать товары в Лондоне, не говоря уж о том, чтобы получить прибыль.
— Мой муж сомневается, что вы увидите хоть какие-нибудь деньги, — сказала миссис Петтигрю. — Но говоря по правде, ваше финансовое положение не основная моя забота.
Олимпия сложила руки на столе и процедила сквозь зубы, едва сдерживая себя:
— Какова же ваша основная забота, миссис Петтигрю?
— Ваша репутация, мисс Вингфилд.
Олимпия не поверила своим ушам.
— Моя репутация? Каким образом она может оказаться в опасности?
Миссис Норбери почувствовала, что настал ее черед сыграть свою роль. Она слегка откашлялась, чтобы прочистить горло.
— Хочу заметить, что одинокой женщине, подобной вам, не пристало близко общаться с персоной типа мистера Чиллхерста. — Совершенно верно, — подтвердила миссис Петтигрю.
Она одарила жену викария поощряющей улыбкой, а затем вновь повернулась к Олимпии:
— Вашего мистера Чиллхерста нужно немедленно уволить.
Олимпия смотрела на женщин, прищурив глаза.
— Теперь послушайте меня. Мистер Чиллхерст — учитель в этом доме. Как показала практика, он превосходный учитель, и у меня нет абсолютно никакого желания увольнять его. Более того, ни у кого из вас нет ни малейшего права распространять о нем лживые слухи.
— А как же ваша репутация? — беспокойно напомнила миссис Норбери.
Краем глаза Олимпия уловила какое-то движение. Она повернула голову и увидела Джареда, небрежно прислонившегося к дверному косяку. Он слегка ей улыбнулся.
— Моя репутация — моя забота, миссис Норбери, — сказала Олимпия резко. — Не забивайте голову пустяками. За последние несколько лет никто, кроме вас, об этом не беспокоился, и я себя чувствовала прекрасно.
Миссис Петтигрю вздернула подбородок.
— Сожалею, что приходится вмешиваться в ваши дела, но, если вы не прислушаетесь к нашему мнению, мы вынуждены будем действовать.
Олимпия с отвращением взглянула на нее:
— И как будут выглядеть ваши действия, миссис Петтигрю?
— Наш долг — следить за благополучием трех маленьких невинных мальчиков, которые сейчас находятся на вашем попечении, — произнесла миссис Петтигрю леденящим тоном. — Если вы не создадите для своих племянников нормальные условия проживания, мой муж предпримет шаги, чтобы удалить их из вашего дома.
Сердце Олимпии вспыхнуло от ужаса и ярости, как сухое дерево от искры огня.
— Вы не можете отобрать у меня моих племянников! У вас нет никаких прав на это.