Беатрис почувствовала озноб во всем теле.
— Партнерство. — У слова был какой-то экзотический и удивительно привлекательный вкус. Она прокашлялась. — Я должна непременно обдумать ваше предложение.
— Вам нужно сделать это как можно быстрее. Утром мы выезжаем в Лондон.
— Не забегайте слишком далеко, Монкрест. Я лишь сказала, что обдумаю ваше предложение.
— Так обдумывайте, миссис Пул, и делайте это быстро.
Лео находился так близко от Беатрис, что она могла дотронуться пальцами до его обнаженной груди. Она вдруг ощутила тепло его тела, и у нее перехватило дыхание, словно он прижал ее всем своим весом и смял.
Партнерство.
Это была безумная идея, если говорить мягко. Однако при мысли о партнерстве Беатрис испытала непонятное нервное возбуждение.
Партнерство с Безумным Монахом из аббатства Монкрест.
Каков бы ни был исход, но это будет приключение, достойное героини одного из ее будущих романов.
В любом случае она может использовать этот материал для своей следующей книги.
Последнее соображение оказалось решающим.
— Вполне вероятно, что как помощник вы принесете мне пользу, милорд, — медленно произнесла она.
— Как партнер, миссис Пул. Равноправный партнер. Не помощник.
— Гм…
Его улыбка способна увлечь любую неосторожную героиню даже в склеп, подумала Беатрис.
Она откашлялась.
— Хорошо, сэр. Мы заключаем соглашение.
— Вероятно, нашу сделку нужно скрепить печатью.
— Печатью? Каким образом? — Беатрис нахмурилась. — Вы хотите подготовить письменный контракт, милорд?
— Нет, дорогая миссис Пул. У меня на уме нечто гораздо более интересное.
Лео без предупреждения наклонил голову и прижался ртом к ее губам.
Беатрис поняла, что если в комнате и есть сумасшедший, то это она. В самом деле, только безумная женщина могла позволить мужчине запечатлеть поцелуй, от которого ее бросило в жар.
Вместо того чтобы возмутиться, Беатрис вытянула руки, обняла Лео за шею и ответила на поцелуй.
Молчание было более зловещим, чем любой шум.
Миссис Амелия Йорк. Руины. Глава 5
Кровь забурлила в венах Лео. В одно мгновение температура в комнате поднялась на несколько градусов. Он почувствовал в себе яростную жизненную силу. Овладевшее им желание было настолько сильным, что граничило с болью.
Ему было под сорок. Он пережил возраст, когда мужчина становится жертвой необузданных чувственных желаний, свойственных юности. Он так долго держал в узде свои страсти, что даже забыл, какие ощущения возникают в том случае, если страсть выходит из-под контроля.
Он не собирался целовать Беатрис. Впрочем, нет. Он собирался-таки поцеловать ее. Сейчас он понимал, что у него почти не было возможности выбора. Беатрис оказала на него действие, подобное тому, какое оказывают специи на язык. Она раздражала и воспламеняла. И пробуждала в нем голод. Рано или поздно он бы поцеловал ее. Хотя и не планировал отдаться этому порыву сейчас.