— Вот об этом бы и написали в своей газете!
— Со временем, если пожелаете. Но сейчас я вызван по конкретному поводу.
— Да кто вас звал?! — взвилась опять Диана.
— Как кто? — удивился Вострецов.
— Я звал! — вмешался Салазкин. — Вы же слы-шали!
— Лихо… — сказал у двери Геннадий Романович.
— Значит, ты звонил не папе! — возмутилась завуч, и у нее перекосились очки. — Я так и знала! Какое ты имел право?
— А разве не имел? — удивился Вострецов. — Каждый ребенок вправе просить о защите, если…
— О защите от кого? — Зинаида Тихоновна пальцем укрепила на переносице очки. Успокоилась, глянула с укоризной и незыблемой правотой. — От своих учителей?
— Увы… — сказал Вострецов.
— Чем же мы обидели Сашу Денисова? — Она устремила очки на Салазкина.
— Не меня, а Даню!.. И почему не отдаете книгу?
Вострецов посмотрел на него, на Кинтеля, на учителей. Покачал снятым шлемом. Вздохнул:
— Насколько я понимаю, имело место следующее: несанкционированный обыск, изъятие не принадлежащей вам ценности и применение физических мер воздействия при допросе… Ибо иначе как допросом такую беседу не назовешь.
— Ну что вы такое говорите! — Зинаида Тихоновна от старательного пренебрежения сморщила лицо. — Диана Осиповна хотела выйти, попыталась отодвинуть мальчика с дороги, у нее сорвалась рука… Видите, она даже палец поранила о косяк…
— Гм… — Вострецов неуловимо повеселел. — А разве нельзя было попросить мальчика посторониться?
— Я спешила! — взорвалась Диана. — Я не могла оставаться тут, когда… этот… оскорбляет взрослых людей!
— Взрослых людей оскорблять, естественно, не следует, — согласился Вострецов. — А кого именно и как оскорбил этот ученик?
Возникло секундное замешательство. Но тут же насмешливо внес ясность Геночка:
— Ученик Рафалов назвал проходимцем Андрея Андреевича, будущего супруга Дианы Осиповны… вот его-с… Андрей Андреевич зашел навестить Диану Осиповну и, будучи работником следственного аппарата, принял посильное участие в разборе дела…
— Геннадий Романович! Это переходит всякие границы! Вы же педагог, а не… Вам совсем безразличны интересы школы! — Зинаида Тихоновна гневно уперлась в стол кулаками.
— Совсем не безразличны. Иначе кто бы мне мешал уйти в кооператив «Орбита», где зарплата в пять раз выше здешней? Пацанов только жаль…
Вострецов смотрел на Андрея Андреевича Глебова.
— Прошу прощения. Вы в самом деле следователь?
— Да. И я не видел причины, почему бы не помочь педагогам.
— Но такие процедуры, очевидно, должны оформляться юридически. Протокол и так далее…
Глебов хмыкнул и отвернулся: мелете, мол, че-пуху.