Конечно, оно было неприлично. Под него ничего нельзя было поддеть, вырез был слишком низким. Но цвет ее волос, глаз и оттенок кожи прекрасно сочетались с его яростной расцветкой, хотя, она знала, мало кому из женщин пошел бы этот цвет.
Платье выгодно подчеркивало все достоинства ее стройной фигуры. Вырез открывал ее грудь, придавал особую прелесть безупречной матовой коже. Такое платье заставляет мужчин вздрагивать и надеяться, что какое-нибудь внезапное движение женщины обнажит ее грудь совершенно. Единственное, что не хватало к «тому платью, так это ее рубиновых подвесок. Она улыбнулась при мысли о том, какое выражение появилось бы на лице Мэттью, если бы он ее в этом наряде увидел.
Вот почему, твердо сказала она себе, он не увидит! Аккуратно сложив платье, она положила его в чемодан. Затем она примерила темно-коричневое платье. Оно тоже было слишком коротким и висело на ней совершенно свободно даже без корсета. Разочарованно вздохнув, она порылась в чемодане и обнаружила девичье ситцевое платье с неглубоким квадратным вырезом. Это платье было ей и тесно, и коротко. Она решила, что предназначалось оно дочери капитана.
Опять Кетрин взяла в руки иголку с ниткой и провела весь день, перешивая коричневое платье. Закончив этот нелегкий труд, она надела его и оглядела себя в зеркало. Практичное, немаркое, скучное, блеклое, решила она и глубоко вздохнула. Надев плащ и взяв муфту, она подошла к двери с твердым намерением кричать, пока кто-нибудь ее не выпустит. К ее удивлению, дверь оказалась не заперта. Она пожала плечами. Он был прав: не было никакого смысла закрывать дверь на ключ теперь, раз уж то, чего она изо всех сил старалась избежать, уже случилось.
Свежий морской ветер сразу же улучшил ее настроение, облегчил ей душу. Она оперлась о борт и стала наблюдать за морем, вспомнив, как вчера с отчаянием всматривалась в горизонт в надежде увидеть какой-нибудь корабль. Теперь же она надеялась, что федеральные корабли не догонят их. Это означало бы лишь напрасное кровопролитие.
Что же касалось ее, то Хэмптону, без всякого сомнения, она наскучит ко времени их прибытия в Лондон, и с радостью он отпустит ее. Не имело уже особого значения, недели она проведет с ним или несколько дней. В любом случае, он погубил ее жизнь. Конечно, беглецов следовало бы наказать за похищение шхуны и остановить их, прежде чем они нанесут еще какой-либо вред федеральному флоту. Но ей не хотелось видеть, как будут умирать люди. В конце концов, она кормила их, дала им одежду, знала их по именам. В сравнении с их жизнями соображения военного преимущества казались ей не такими уж важными.