Залиэль преклонила колени перед фигурой лежащего воина и, осыпав его лепестками каких-то цветов, поцеловала в мраморный лоб. В базилике было абсолютно тихо, но темные волосы Лебединой королевы развевались словно бы от ветра. Женщина встала и подошла к алтарю – прекрасная и невыносимо одинокая в своих белоснежных одеждах. Обычно она, как и Клэр, ходила в осеннем золоте, цветах невосполнимой утраты, но магические ритуалы требуют точного соблюдения множества условий, которые непосвященным представляются глупыми или ненужными, но не исполнив которые в лучшем случае рискуешь провалить все дело, а в худшем – потерять жизнь, а то и душу. Я имела очень слабое представление о том, что же именно будет делать Залиэль, но я знала, что из ныне живущих способен на подобное был разве что Эмзар...
Эльфийка подняла лицо кверху, и я смогла рассмотреть, как шевелились ее губы, шепча непонятные слова. Затем, протянув руки, словно слепая, она, не опуская головы, пошла вперед, туда, где перед гробницей Ларэна стоял восьмиугольный темно-синий камень, в глубине которого, казалось, пульсирует живая искра. Видимо, это и был алтарь Ангеса. Залиэль подошла к нему и замерла, словно чего-то ожидая. Может быть, ожидание длилось мгновение, а может быть, вечность – я не поняла. Стены храма погасли, и все окутала темнота, не просто тьма южной ночи, а глубокая, древняя, великая... И только в глубине алтаря теплилась живая искра. Мне показалась, что я пребываю вне времени и вне мира, повиснув в пустоте между прошлым и будущим. А затем в алтарный камень ударил яркий луч, алый, как дымящаяся кровь. Я не сразу сообразила, что это странным образом усилившийся свет Волчьей Звезды. Алый луч, отразившись от темного камня, выхватил из тьмы фигуру Залиэль, застывшую с поднятыми вверх руками. Эльфийка ждала, а вместе с ней ждала и я. И вот с алым светом смешался голубой – взошла Цэрида, Лебединая звезда, Звезда Любви...
Залиэль стояла как раз в перекрестье их лучей, и на ее белых одеждах плясали алые и синие огни, то сливаясь в лиловые россыпи, то вновь разбегаясь. Постепенно их хоровод становился все более упорядоченным и быстрым, разноцветные искры кружили вокруг женщины все быстрее, это уже не были отблески звездного света, а искры самого настоящего огня. Залиэль произнесла длинную певучую фразу на языке, похожем на эльфийский, но не на эльфийском. А может быть, Лунные когда-то знали другой язык. Сверху в алтарь ударил луч лунного света – прямой и острый, как клинок. В новолуние это было невозможно, и тем не менее это было так. Лунный свет заливал темно-синий камень алтаря, изнутри которого навстречу белому лучу рванулся лазоревый. Два потока света то переплетались, как переплетаются в поле побеги вьюнков, то расходились. И когда синяя и белая змеи в очередной раз отпрянули друг от друга, между ними бросилась женщина в своих объятых звездным пламенем одеждах. Раздался высокий чистый звон, словно на гигантской гитаре оборвалась струна, и Залиэль исчезла в чудовищном водовороте света. Никакие глаза не могли бы это выдержать, и я невольно закрыла лицо руками. Через мгновение я справилась с собой, но было поздно.