– Непременно сделаю, как только отыщу достойный вас подарок.
– Мне нужен хороший кинжал, такой, как у “Серебряных”, но с моими ици... ициялами! И чтобы были такие камни, чтобы подходили к глазам.
– Значит, кошачий глаз?
– А он какой?
– А вот увидишь!
– Хорошо, но сначала иди к Марите, потому что родные и так все тут, а она все равно плачет. Она в тебя с первого взгляда влюбилась, тебе что, это не понятно? Когда траур кончится, ты на ней женишься, и все будет в порядке. Ты ведь нобиль, раз у тебя шпага и сигна?
– Да, но...
– Вот и хорошо, значит, она станет ноблеской и сможет жить в замке, и у нее будет твоя сигна...
– Белка, оставь дана в покое. Марита опять спит, мы едем по делу, а когда вернемся, жди гостей. – Рене откровенно наслаждался явным замешательством Романа. – Кстати, графиня, тебя ждет Стефан, он говорит, ты обещала посмотреть с ним гравюры...
– Бегу! Благородная женщина должна держать слово. – Вихрь в зеленом платье устремился к двери.
– Что, Роман, нелегко сдерживать натиск такой свахи?
– Знаешь, я действительно растерялся.
– Я видел. Ты завтракал?
– Да, пока ты спал...
– А пообедаем с Иннокентием. Надо с ним посоветоваться, он многое замечает. О, Орест, привет, друг дорогой, – Рене кивнул вбежавшему старшему конюху, – оседлай-ка наших лошадей.
– Уже готово.
2228 год от В. И. 15-й день месяца Медведя. Третья ора пополудни. Дорога к монастырю святого Эрасти.
Кони бежали легкой рысью по обсаженной кленами дороге. Диман настоял-таки на том, чтоб герцога сопровождал эскорт из дюжины эландцев. К кавалькаде самовольно присоединился и Зенек на Романовой Перле, которая, видимо, воспринимала парня как неизбежное зло. Воины отставали на полсотни шагов, и Роман с Рене могли говорить не стесняясь. Перебрав по несколько раз события минувшей ночи и сведения, собранные бардом, пока герцог заботами Жана-Флорентина восстанавливал свои силы, собеседники пришли к обнадеживающему выводу, что дело темное.
Гадать смысла не имело, и Аррой, проказливо улыбаясь, попросил барда рассказать о его карьере эльфа-разведчика. Странно, но Роман сделал это с готовностью. Рассказывал бард с удовольствием, герцог был именно тем слушателем, на которого хочется вывалить осточертевшие секреты. Секретов же у Романа было немало. Тайна, хранимая сотни лет, была поведана человеку, которого он знал шесть дней.
Судьба Романа была предрешена, когда у его матери, темноволосой и звездноглазой Нанниэль Водяной Лилии, родилась столь редкая для эльфов двойня. Девочка и мальчик. Эанкэ Аутандиэль выдалась в мать, а сын, нареченный Рамиэрлем, походил на отца, Астена Кленовую Ветвь. Отец был младшим братом Эмзара Снежное Крыло, Местоблюстителя трона Лебедя и члена Светлого Совета клана.