— Оставайся здесь, Джарчиудай, и ты будешь моим старшим братом, сказал Тэмуджин и внутренне замер. Если бы вредный Джарчиудай остался! У кого есть кузнец — есть и оружие, у кого есть оружие — будут и воины.
— Серый гусь никогда не будет братом высокородному орлу, — усмехнулся Джарчиудай. — Но не в этом суть. Я стар, чтобы скакать на коне. А ковать у тебя что? Нет ни куска железа.
— Железо будет!
— Когда будет железо, тогда приду и я. А пока пусть останется у тебя Джэлмэ. Кузнеца из него все равно не выйдет, слишком любит коней и охоту.
— А я? — скривил губы Чаурхан-Субэдэй.
— Ты пойдешь со мной.
— Я хочу остаться тут.
— Я говорю: пойдешь со мной! — Кузнец помолчал, сказал Тэмуджину: Ты тверд и умен. У тебя есть крылья — слава отца. Люди пойдут за тобой.
Помни: они пойдут за тобой не для того только, чтобы ты был сыт и беспечален. Каждый хочет, чтобы у него была теплая юрта и котел с мясом над очагом. Не забывай этого!
Кузнец поднялся и первым вышел из юрты.
Сели на коней. Борте взяла лошадь Тэмуджина за уздцы, потянулась к нему, привстав на носки. Он наклонился, потерся носом о макушку ее головы, тронул поводья.
С места пошли хлесткой рысью. Скоро юрты остались позади. Возле них все так же стояли мать и Борте, Хоахчин, чуть в стороне, опираясь на длинную палку, — Джарчиудай. Сыновья кузнеца и братья поехали проводить Тэмуджина.
Ребята скакали по два в ряд: Джэлмэ и Чаурхан-Субэдэй, Бэлгутэй и Хачиун, Хасар и Тэмугэ-отчигин. Целая дружина! А еще приедет друг Боорчу.
Уже не всякий злонамеренный захочет встретиться с ним.
Джэлмэ, счастливый, что избавился от душной юрты-кузницы, от молота, от каждодневной постылой работы, скалил белые зубы, играл плетью, а его братишка сидел в седле, нахохлившись, как куропатка под дождем. Тэмуджин махнул ему рукой, подозвал к себе.
— Не терзай свое сердце, Субэдэй. Ты будешь моим нукером. Верь мне!
— Когда? — уныло-недоверчиво спросил Субэдэй.
— Как только вернусь от Тогорила. А теперь скачи быстрее, будь моим алгинчи — передовым. Бери мой саадак — и вперед!
Лицо Чаурхан-Субэдэя просветлело. Он быстро приторочил саадак к седлу, гикнул и галопом понесся в степь.
Местность постепенно менялась. Степь часто пересекали глубокие ложбины, то справа, то слева поднимались серые округлые сопки.
Чаурхан-Субэдэй скоро скрылся из виду.
— Не заблудится? — обеспокоенно спросил Тэмуджин у Джэлмэ.
— Субэдэй никогда и нигде не заблудится.
Внезапно Субэдэй вылетел из-за крутой сопки, сломя голову помчался к ним, размахивая шапкой. Тэмуджин натянул поводья, беспокойно озираясь.