Но Майлс так этого и не дождался.
Когда он окончил свой рассказ, доктор Фелл сидел откинувшись на спинку кресла, прикрыв глаза рукой, а шпага-трость с засохшими пятнами крови лежала у него на коленях.
– Это все? – спросил доктор Фелл.
– Да. Это все.
– Так-так. Вам же, друг мой, – доктор Фелл громко откашлялся, предваряя этим свое обращение к профессору Риго, – я хотел бы задать один чрезвычайно важный вопрос. – Он кивнул на рукопись: – Вы тщательно выбирали слова, когда писали этот отчет?
Профессор Риго с чопорным видом выпрямился.
– Есть ли необходимость говорить, что дело обстояло именно так?
– У вас нет желания что-нибудь изменить?
– Нет, уверяю вас! С какой стати?
– Позвольте мне зачитать две-три фразы из той части вашего повествования, в которой вы описываете, как оставили мистера Говарда Брука на крыше башни незадолго до той минуты, когда на него напали, – веско проговорил доктор Фелл.
– Слушаю вас.
Доктор Фелл послюнявил большой палец, поправил очки на черной ленточке и начал листать рукопись.
– «Мистер Брук, – прочел он, – стоял у парапета, решительно повернувшись к нам спиной. Рядом с ним…»
– Извините, что перебиваю вас, – сказал Майлс, – но то же самое, слово в слово, говорил нам профессор Риго вчера вечером.
– Вы совершенно правы, – с улыбкой подтвердил профессор Риго. – Моя речь лилась плавно, не правда ли? Вам запомнились эти фразы. Вы можете найти в рукописи все, что я говорил вчера. Продолжайте, продолжайте, продолжайте!
Доктор Фелл с любопытством смотрел на него.
– «Рядом с ним, – вы по-прежнему имеете в виду мистера Брука, – рядом с ним была прислонена к парапету его легкая деревянная трость желтого цвета, а с другой стороны, тоже у парапета, находился пухлый портфель. Этот полуразрушенный зубчатый бортик, по грудь человеку, опоясывает крышу башни и весь покрыт бледными иероглифами – инициалами тех, кто побывал здесь».
Доктор Фелл закрыл рукопись и снова слегка постучал по ней.
– Вы описали все, – требовательно спросил он, – именно так, как было на самом деле?
– Ну разумеется, в точности так, как было.
– Остается один маленький вопрос, – сказал доктор Фелл с просительными нотками в голосе. – Он касается шпаги-трости. Вы сообщаете в вашем прекрасно написанном отчете, что полицейские унесли на экспертизу обе ее половины. Полагаю, они не стали вставлять шпагу в ножны? Просто унесли обе части в том виде, в котором они находились?
– Естественно!
Майлс потерял терпение:
– Ради Бога, сэр, давайте поставим точки над "i"! Давайте решим, по крайней мере, что мы думаем обо всем этом и в каком положении очутились! – Он возвысил голос: – Вы ведь не верите в них, правда?