— Как можно умышленно разрушить такое? — спросила я.
Бруно улыбнулся мне.
— Мы понимаем друг друга, — сказал он. — Мы сохраним церковь.
Потом мы вышли из собора и осмотрели множество зданий, которые будут снесены для того, чтобы мы смогли построить наш дом.
— Это потребует много труда, — сказал Бруно, — много труда, причем труда вдохновенного.
— Мы будем строить вместе, как птицы вьют гнездо.
— Гнездо! — воскликнул, смеясь надо мной, Бруно. — Сравнить все это великолепие с соломой и глиной!
— Для птицы гнездо — дом, как будет для нас домом наше новое жилище, — возмущенно ответила я.
Он засмеялся и поцеловал меня. И я взволнованно подумала, что мы так же, как и другие молодожены, влюблены друг в друга и мечтаем о будущем.
Он повел меня в монастырские спальни и трапезную. В трапезной были длинный стол и скамьи, в каждом конце комнаты каменная винтовая лестница вела в многочисленные кельи с решетками на дверях, через которые можно было видеть, что происходит внутри. Все кельи были совершенно одинаковыми. В каждой на полу лежал соломенный тюфяк, на стене висело распятие. Грабителям здесь нечем было поживиться.
— Наш дом не будет слишком современным. Мы должны сохранить архитектуру, сохранить этот древний норманнский стиль, — сказал Бруно.
— Так и будет, ибо мы станем использовать старый камень, а некоторые из зданий слишком хороши для того, чтобы их перестраивать.
Бруно согласился. Он решил не перестраивать скрипторий, пивоварню и пекарню. Сейчас у нас было совсем мало слуг, но мы знали, потом понадобится больше. Бруно собирался сделать прибыльными ферму и мельницу.
— В прежние времена, — сказал он мне, — странноприимные дома часто бывали полны. Я не хотел бы отказывать усталым путникам, и, возможно, со временем аббатство Святого Бруно станет убежищем для гонимых, таким, как оно было прежде.
— А ты станешь аббатом. А я? У аббатов нет жен, ты же знаешь.
— Я буду поступать так, как захочу.
— Ну, в этом я уверена, — охотно согласилась я. Мы прошли к прудам, где разводили рыбу. Их было три. Первый соединялся со вторым, второй — с третьим.
— Раньше здесь было достаточно рыбы, чтобы прокормить все Аббатство и еще продавать, — сказал Бруно. — Я надеюсь, что и теперь будет так же.
— Я понимаю, у тебя будет свое Аббатство.
— Я создам такую общину, какую хочу, и никто не скажет мне «нет».
— Но в наше время это не так просто.
— Просто или нет, — он был немного раздражен, — со мной ты в безопасности.
— Я знаю это, Бруно, и ничего не боюсь! Но на самом деле я была встревожена. Я рассказала ему о той ночи, когда мы с Рупертом похоронили голову моего отца.