— Я… я должна объяснить…
— Я должен увидеть вас, — перебил ее граф, — тем более что вам надо что-то мне объяснить.
— Я… знаю.
— Где мы можем увидеться наедине?
Она попыталась вспомнить место, где можно поговорить без свидетелей.
Граф, догадавшийся о ее затруднении, сказан:
— Завтра рано утром я буду прогуливаться верхом в парке. Приезжайте к статуе Ахиллеса в семь.
Только это и успела услышать Илука, как рядом с ней оказалась мать, говоря:
— Илука, дорогая, я хочу, чтобы ты познакомилась с французским послом и его женой.
— О да, конечно, мама.
— А я должен вернуться к своим обязанностям, — заметил граф. — Спокойной ночи, леди Армстронг. Спокойной ночи, мисс Кэмптон.
Он официально раскланялся со всеми и отошел к группе послов и иностранцев, ожидавших, чем наконец займут их при английском дворе.
Илука посмотрела ему вслед, и ей показалось, он уходит из ее жизни, как она недавно ушла из его.
Зато по крайней мере завтра она увидит графа. Конечно, будет неловко, ей придется объяснять, почему она выдала себяза актрису, он станет злиться и упрекать, но она же с ним встретится, а это главное, и только это имеет значение.
Остаток вчера она не запомнила.
Дома мать возбужденно говорила о великолепии дворца, а сэр Джеймс, как показалось Илуке, чувствовал себя немного неловко за экспансивную манеру, в которой его приветствовала некая леди, явно его прежняя любовница.
Но до Илуки их голоса доносились как будто издалека, ничто из происходившего не имело для нее никакого значения.
Девушка обдумывала способ уйти завтра утром из дома незамеченной.
Если она скажет, что отправляется верхом, сэр Джеймс, без всякого сомнения, поедет ее сопровождать. Или мать решит, что дочери утром надо как следует отдохнуть. Об отдыхе она говорит постоянно, с тех пор как они приехали в Лондон. Ясно, конечно, каждый вечер — бал.
"Я должна его увидеть, — думала Илука. — Но как?»
Спать она не могла, раз десять подходила к окну, смотрела на звездное небо. Интересно, думает ли сейчас граф о ней?
Илука не сомневалась: он шокирован ее поведением и ужасно злится за обман.
Ну и пусть, не это важно. Важнее всего добиться от него обещания не рассказывать ни матери, ни сэру Джеймсу о ее предосудительном поведении.
В общем, эта ночь для Илуки была самой длинной.
Стоя у окна, она слышала, как часы пробили пять. А ей казалось, прошло сто лет с тех пор, как она встретилась с графом. Он ушел от нее, и она больше для него ничего не значит.
Положение, которое он тогда предлагал ей занять в его жизни, было унизительным. А причина — в ее хорошеньком личике!