Уильям IV и его маленькая жена-немка, королева Аделаида, запомнились современникам и потомкам как приверженцы высокой морали и строгих нравов. Эти черты и стали характерными для периода их правления, сменившего эпоху разгула, царившего во времена экстравагантного и беспутного Георга IV.
К сожалению, если при дворе больше всего думают о приличиях, то там непременно господствует скука, и на вечерах камергеры откровенно зевают, больше всего на свете желая поскорее уйти спать. Вот почему веселые вечеринки и дерзкие развлечения, столь любимые предыдущим монархом и его подданными, переместились в частные богатые дома.
Мадам Вестрис стада виновницей раскола лондонского общества времен Регентства, появившись на театральной сцене в бриджах. В лице одной его части она приобрела горячих сторонников и почитателей, другую же — шокировала донельзя. Она продолжала играть мужские роли при Уильяме IV и королеве Виктории, и оплотом ее триумфального шествия по лондонской сцене стал театр «Олимпик».
Перед началом сезона 1851 года мадам совершила еще один революционный переворот в театральной жизни Британии. Она стала платить аванс актерам и определила количество рабочих часов и перерывов.
Мадам ввела и еще одно новшество: отныне художественное оформление спектакля соответствовало его содержанию!
Она руководила королевским театром «Олимпик» до 1859 года, потом объявилась в Нью-Йорке в театре «Парк», не покидая при этом кулис и подмостков знаменитого «Ковент-Гарден», ее видели в «Хеймаркет» и нескольких других театрах. В «Лицеуме» в 1854 году, на ее последнем представлении, ей рукоплескал весь зал. На следующий год мадам Вестрис умерла.
Без сомнения, она была одной из самых ярких и замечательных личностей в истории театра и оставила заметный след в летописи сценического искусства.
1831 год
Сэр Джеймс Армстронг дочитан письмо, которое держан в руке, и удовлетворенно улыбнулся.
Он посмотрел через столик на жену и сказал:
— Приезжает Дэнтон. И я думаю, он вряд ли устоит перед таким соблазном, как скачки с препятствиями.
Прежде чем леди Армстронг успела ответить, Мьюриэл, ее падчерица, радостно воскликнула:
— Дэнтон принял приглашение, папа? Это же прекрасно!
— Я так и знал, что ты обрадуешься, — усмехнулся сэр Джеймс.
— Да я в восторге! — воскликнула Мьюриэл Армстронг. — Он же сказал, что хотел бы снова меня увидеть!
Девушка кокетливо опустила глаза, но, когда вновь подняла их и встретилась взглядом со сводной сестрой, ее лицо тотчас изменилось.
— Но я не хочу, чтобы Илука при этом присутствовала, — холодно заявила она.
