— Как мне благодарить Бога за то, что он послал мне тебя?..
Так вот кем он был для нее — рыцарем в сверкающих доспехах, посланным божественной силой для того, чтобы защитить ее от одиночества, избавить от страха и волнений!
Лишь припомнив все эти обстоятельства, маркиз начал кое-что понимать.
Сирилла разительно отличалась от всех женщин, с которыми ему доводилось встречаться. Она была юной и неиспорченной, и ее представления о жизни были такими же светлыми, не тронутыми светской мишурой.
Такой девушке, конечно, показалось очень странным, что, когда они поцеловались и сказали, что любят друг друга, маркиз даже не заикнулся о том, что они станут мужем и женой.
«Как же мне это раньше не пришло в голову? — с запоздалым сожалением подумал маркиз. — Я бы ей объяснил, что…»
Тут он остановился. А что, собственно говоря, он мог бы ей объяснить? Что она стоит гораздо ниже на социальной лестнице и потому не может быть его женой? Что ее кровь не такая голубая, как у него? Что ее родители считают главным в жизни любовь, в отличие от его напыщенных родственников, для которых чистота семейного древа превыше всего?..
Разве можно все это растолковать наивной и неискушенной девушке? А иначе как объяснить, почему он не может жениться на ней?
И вдруг маркиз понял, что вопрос этот, в сущности, беспредметен.
Конечно, он готов жениться на Сирилле, раз она этого хочет. И если он еще не потерял ее окончательно — в чем, без сомнения, винить некого, кроме самого себя, — он с радостью на ней женится.
— Так в чем же все-таки моя ошибка? — в отчаянии воскликнул маркиз.
Его слова эхом отозвались под потолком маленькой гостиной и снова достигли его ушей, так и не найдя ответа.
Неожиданно у маркиза возник еще один вопрос: чем объясняется столь странная надпись на могиле матери Сириллы?
А что, если она не была женой Франса Винтака? Если это действительно так, то можно легко объяснить нежелание, с которым девушка отнеслась к перспективе самой вступить в незаконную связь, — наверняка подобные отношения вызывают у нее вполне естественную неприязнь.
— Ну почему она ничего не сказала? — вскричал маркиз, чувствуя, что, кажется, приближается к разгадке этой истории. — Если бы она с самого начала доверилась мне…
Он вспомнил надпись на могиле:
«Незабвенной Лорейн от безутешных Франса Винтака и Сириллы».
Теперь маркиз был совершенно уверен, что хотя девушка называла художника папой, в действительности она не была дочерью Франса Винтака. Но как этот факт может помочь ему в поисках Сириллы?
Маркиз снова направился в спальню девушки.