Маркиз подумал, что при других обстоятельствах он до колик смеялся бы над такой мыслью. Однако в голосе Люсии звучала твердая убежденность. Маркиз почти поверил в собственное преступное равнодушие к родине, наверняка повинна была усталость после бурных событий дня.
— Зачем мне становиться первым среди неудачников? — спросил он несколько раздраженно.
— Ответ прост — потому что вы победитель, — мягко произнесла Люсия.
Маркиз хмыкнул:
— Вижу, у вас на все есть ответ. Однако в Англии меня ждет столько дел, что времени ни на что другое просто не останется.
— Но вы попытайтесь… пожалуйста, обещайте, что попытаетесь!
Слово «обещайте» резануло ему слух, напомнив замечание Франчески о том, что англичане всегда держат слово, и собственный ответ — мол, он-то свое сдержит.
Маркиз решил, что Люсия пытается загнать его в угол, выбраться из которого будет очень трудно.
— Если я когда-нибудь стану таким же фанатичным приверженцем реформ, как Корбетт и Уилберфорс, — заметил он, — вы наверняка сочтете меня невероятно скучным.
Люсия рассмеялась. Смех у нее оказался на удивление красивый.
— Скучным вы не будете никогда, — ответила она. — Но чем больше я узнаю о нынешней обстановке в Англии, тем больше я беспокоюсь о том, что такие замечательные люди, как вы, не обращают на это внимания.
— Почему вы решили, что я «замечательный»? — поинтересовался маркиз.
Люсия выразительно развела руками.
— Трудно объяснить… Но я знаю, что солнце встанет завтра из-за горизонта и море не утечет за ночь.
— Уж на это я надеюсь!
Люсия пропустила его замечание мимо ушей. Она подперла рукой щеку.
— Как-то папенька сказал мне, что все люди распространяют вокруг себя жизненную силу, но одни больше, а другие меньше. Те, кто дает больше, становятся великими, как, например. Будда, Христос или Магомет, ну а из людей, например — Марко Поло и Христофор Колумб.
— И вы уже зачислили меня в эту компанию? — насмешливо спросил маркиз.
Наступила тишина. Потом Люсия негромко произнесла:
— Я поняла, что вы… другой… как только увидела вас.
А когда я заговорила с вами на пьяцца Сан-Марко, я почувствовала, что вы… «излучаете», как сказал бы папенька… совсем не то, что все другие люди, каких я видела.
— Я польщен, — сухо заметил маркиз, — но уверен, вы сами себе это внушили.
— Может быть, но вы так же уверены, что и говорю правду.
Маркиз докинул руки в насмешливо-умоляющем жесте.
— Вы меня пугаете, — сказал он. — И еще вы пытаетесь заставить меня делать то, чего мне делать не хочется.
Я просто вынужден сопротивляться.
Люсия покачала головой:
— Думайте, что хотите, но вы — это вы, рано или поздно вы поймете, в чем состоит ваш долг и выполните его.