Грэйнии представлялось, что все это они как бы превратили в игру; опершись на поручни на полуюте, она наблюдала за ними, слушала их песни и громкие шутки, видела, как они подбрасывают иной раз монетку, чтобы решить, кому карабкаться по вантам и управляться с парусами.
Она заметила, что даже среди своих друзей Бофор всегда оставался командиром, настоящим руководителем.
Она считала и, видимо, не ошибалась, что они верят в него так же, как она сама. Он внушал им чувство безопасности, а без него они, наверное, испытывали бы страх.
Попав на корабль, она думала, что ей придется часто бывать с графом наедине, но оказалось вовсе не так.
Он постоянно занимался множеством дел и при этом неусыпно следил, не угрожает ли кораблю опасность.
Едва дозорный объявлял о появлении на горизонте какого-нибудь судна, корабль тотчас менял направление, и Грэйния поначалу не была уверена, поступал ли бы капитан подобным образом, не будь ее на борту.
Не приходилось ей и обедать только с ним вдвоем, потому что капитан всегда делил трапезу со своими тремя друзьями, а бывало и так, что каждый проглатывал еду прямо за работой.
Повар Анри наливал в чашки бульон, и мужчины выпивали его между делом; им предлагали также сыр или паштет, вложенные в разрезанные вдоль длинные куски французского хлеба.
Грэйния ела, как и все, либо прямо на палубе, либо, если уставала от солнца, одна у себя в каюте; за едой она обычно читала.
На книжных полках в каюте она обнаружила не только интересные, но порой и неожиданные для себя книги.
Бофор, по-видимому, любил Руссо и Вольтера, но Грэйния не думала, что найдет большое собрание поэтических книг и несколько религиозных изданий.
«Он, вероятно, католик», — решила она.
То ли благодаря морскому воздуху и движению корабля, то ли потому, что она была довольна жизнью и счастлива, но Грэйния спала на капитанской постели крепко и сладко, без сновидений, как ребенок, и просыпалась, радуясь новому дню.
Но вот однажды после полудня, когда жара уже спала, показался остров Сен-Мартен.
Накануне за ужином граф и его друзья рассказали Грэйнии, что крошечная территория острова разделена на два самостоятельных государства.
— Почему? — удивилась Грэйния.
Лео, юрист, рассмеялся и начал объяснять:
— Согласно легенде, голландские и французские военнопленные, завезенные на остров в 1648 году, чтобы разрушить испанский форт и другие здания, вышли из своих укрытий после того, как испанцы были изгнаны, и сообразили, что у них есть остров, который можно разделить.
— Мирным путем, — вставил словечко Жак.