Поздно вечером Джимми вошел в спальню сестры с двумя картинами под мышкой.
Николь уже почти заснула.
Но, ложась спать, она справедливо предположила, что Джимми намерен посетить те комнаты, которые не использовались, и поэтому оставила две свечи гореть.
Открыв глаза, она с радостью убедилась, что картины, которые он принес, не очень большие.
Джимми поставил одну из них в изножие кровати.
— Называется «Молодая чета», — прошептал он. — Это Ван Лейден.
Николь не сказала бы, что картина ей нравится, но она помнила, что отец не раз упоминал имя Ван Лейдена.
Она была почти уверена, что он был учеником и последователем Дюрера.
Не дождавшись ответа, Джимми показал ей другую картину.
— А это — Мабюзе, фламандский живописец.
Николь увидела искусный портрет довольно непривлекательной девочки.
Однако она не могла не признать, что платье выписано блестяще — так же, как и чепец, слегка сдвинутый на затылок.
Николь не успела ничего сказать: словно сгорая от нетерпения, Джимми повернулся и вышел из комнаты.
Картины он оставил на кровати. На мгновение Николь подумала, что он ушел насовсем, но потом сообразила, что раз Джимми не пожелал ей спокойной ночи, значит, еще вернется.
«Не может быть, — сказала она себе, — чтобы он собирался еще что-нибудь взять!»
Николь встала и убрала картины на самое дно сундучка.
Потом она принялась укладывать туда платья, которые горничная повесила в платяной шкаф.
Николь успела сложить всего пару платьев, когда Джимми вернулся.
— Ты… взял еще что-то? — спросила Николь шепотом.
Это был глупый вопрос.
Он нес под мышкой предмет, который не мог быть ничем иным, как только картиной — причем довольно большого размера.
Джимми поставил картину на кровать, и при свете свечей Николь увидела, что это действительно великолепное произведение искусства.
— Она называется «Мадонна в беседке из роз», — пояснил Джимми. — Это Лохнер. Когда маркиз увидит эту картину, он будет в полном восторге!
— Но… она… слишком большая! — пожаловалась Николь.
— В твой сундучок поместится, — успокоил ее Джимми. — На самом деле сама картина высотой всего дюймов двадцать, но я не могу оставить раму здесь.
— Нет… Конечно же, нет… — Николь запнулась, представив себе, как тетя обнаруживает пустую раму. Джимми подошел к ее сундучку и вынул все, что она успела туда положить.
После этого он достал из сундучка первые две картины. Николь была настолько очарована «Мадонной», что не обратила внимания, чем он занимается, и думала только о том, что с удовольствием повесила бы эту картину у себя дома.
Мадонна с младенцем Иисусом на коленях сидела на светлом престоле.