«Я должна пойти за помощью», — подумала она и хотела подняться на ноги, но тут маркиз открыл глаза.
При этом он сделал такое движение, руками, по которому она поняла, что он борется, стараясь вернуться к осознанию реальности.
— Что… произошло? — спросил он.
— С вами все в порядке и вы в безопасности, — ответила Гермия, — но я думаю, что кто-то ударил вас по голове.
Она не была уверена, что он понял ее, но он сделал движение, как будто захотел сесть, и она помогла ему.
При этом Гермия почувствовала, какой он большой и тяжелый, но каким-то образом ей удалось помочь ему сесть.
Он застонал и попытался приложить руку ко лбу, как будто у него кружилась голова, — С вами все в порядке, — повторила она снова, — но я хочу, если смогу, увести вас отсюда.
Ее охватил неожиданный страх, что те, кто принес его в домик колдуньи и бросил на пол, могут вернуться, чтобы прикончить его или чтобы убедиться, что он еще здесь и никто его не вызволил.
Теперь, когда он сидел, она могла видеть, что рукав его верхового жакета оторван у плеча, а галстук развязан и смят.
Гермия заметила, что на руке, которую он пытался приложить к своему лбу, и на суставах его пальцев была кровь.
Очевидно, он бился со страшной силой против нападавших, но удар чем-то тяжелым по голове сразил его.
Она дала ему немного отдохнуть, а затем нежно сказала:
— Может быть, вы попытаетесь встать на ноги, если я помогу вам? Я не хочу оставлять вас здесь одного, пока буду ходить за помощью.
Маркиз не ответил, но она почувствовала, что он все понял, поскольку потянулся, пытаясь найти какую-нибудь опору, чтобы встать.
Дав ему возможность опереться на ее руку и напрягая каждый мускул тела, чтобы помочь ему, она думала, что только чудо сможет поднять его на ноги. И, возможно, благодаря чуду да еще его неукротимой силе воли он наконец стоял на ногах.
Она положила его руку на свое плечо, чтобы он мог использовать ее как опору, и обхватила его по поясу своей рукой.
Затем шаг за шагом, каждый момент боясь, что он упадет, Гермия довела его до двери.
Она подняла свою свободную руку вверх, чтобы предотвратить его удар головой о притолоку двери, и он поморщился: очевидно, рана была очень чувствительной.
Но он не сказал ничего.
Теперь уже они были снаружи хижины, в лунном свете, продвигаясь с черепашьей скоростью по тропинке, по которой она пришла через лес.
Впоследствии Гермия задавала себе вопрос, каким образом она смогла так далеко провести маркиза, удерживая на себе всю его тяжесть и способная только направлять каждый его шаг, чтобы не упасть на тропинке.