Пока он говорил это, через открытую за ним дверь вошел маркиз.
Он выглядел очень элегантным и показался Гермии одетым более изысканно, чем всегда.
Но это могло казаться ей потому, что один взгляд на него заставлял ее сердце кувыркаться в груди и она чувствовала, как будто комната внезапно осветилась тысячью огней.
— Что это? — спросил он. — Кого вы отказываетесь видеть?
Гермия почему-то была не в силах ответить ему, и за нее ответил дворецкий:
— Мисс Брук думает, что лорд Уилчестер заедет, милорд, но я скажу его светлости, что она не принимает.
— Да, сделайте так, — согласился маркиз.
Дворецкий закрыл дверь, и маркиз подошел к Гермии. Она глядела на него такими широко открытыми глазами, что они, казалось, заполняли все ее лицо.
Подойдя к ней, он сказал:
— С вами все в порядке?
— Д-да… конечно.
— Но вы не хотите видеть Уилчестера! Почему?
Его взгляд испытующе пронзал ее, что всегда смущало девушку, и она отвела глаза в сторону.
Затем, осознав, что маркиз ждет ответа на свой вопрос, Гермия сказала:
— Я… я не… хотела… видеться с ним наедине.
— Почему нет?
Ей трудно было найти ответ. Тогда, поскольку она молчала, маркиз сказал:
— Прошлой ночью, когда я возвратился после того, как вы отправились спать, моя сестра оставила мне записку, из которой я узнал, что Уилчестер просил у вас встречи наедине сегодня, и она была уверена, что он намеревается сделать предложение. Вы это предвидели?
— Да.
Этот односложный ответ, казалось, протиснулся сквозь ее дрожащие губы, но. Гермия все еще не смела взглянуть на маркиза.
— Он очень влиятелен в обществе и является человеком, которым восхищаются другие мужчины. Я сомневаюсь, что можно найти лучшее предложение.
То, как маркиз говорил это, заставляло Гермию чувствовать, что каждое его слово было ударом, невыносимо ранящим ее.
Она также ощутила, что он растягивает слова и говорит в такой же сухой циничной манере, в которой он разговаривал с ней при первой встрече.
Видя, что она не отвечает, маркиз спросил:
— Так как же? Вы примете его предложение? Мне интересно знать.
— В-ваша сестра считает, что я должна это сделать, — ответила Гермия, — ..но это… невозможно.
— Почему невозможно?
Гермия сделала глубокий вдох.
— Потому что… я не… люблю его.
— И вы считаете, что это более важно, чем все, что он может дать вам? Уверенность, деньги, положение, за которое яростно сражалось бы большинство женщин?
Гермия сжала руки с такой силой, что ее суставы врезались в ладони рук.
— Я знаю, что вы… сочтете меня… очень глупой, — сказала она, — но… я не могу выйти за кого-либо… пока… не полюблю его.