Они часто ездили друг к другу в гости: полковник Лэнгли любил Дубовый замок, а маркиз останавливался в загородном доме полковника, когда приезжал посмотреть бега или скачки с препятствиями.
Маркизу вспомнился один случай и" прошлого.
Однажды перед началом скачек полковник сказал:
— Напоминаю вам, молодые люди, что, если у вас есть хоть какое-то имущество, вам следует составить завещание до того, как вы вступите в это опасное соревнование.
Подобные советы вошли уже в традицию, и молодые люди рассмеялись. Некоторые действительно последовали совету полковника и составили шуточные завещания, чтобы потом прочесть их вслух для всех.
Когда они заканчивали писать, кто-то задал полковнику довольно бестактный вопрос;
— А как же вы, сэр? Вы не оставите завещания?
— Это не приходило мне в голову, — согласился полковник.
— Тогда берите перо, — загалдели все. — Вы не можете не подчиняться собственным приказам!
Будучи человеком с юмором, да к тому же, как теперь понимал маркиз, порядком навеселе, полковник составил завещание, распределив всю свою собственность.
Он завещал дом своей жене, лошадей — своим братьям, пони для игры в поло — одному из офицеров гвардейского полка, а свиней и коров распределил между своими друзьями. Когда он закончил составление этого завещания, маркиз спросил:
— А как насчет вашей дочери? Мы никогда ее не видели, но знаем, что она существует.
— Я считал, что такие сорвиголовы, как вы, не достойны ее, — ответил полковник, — но теперь, когда вы упомянули о ней, Рейберн, я оставляю ее вам! Вы самый богатый из присутствующих, так что, если меня не станет, вы дадите бал в честь ее светского дебюта.
Все присутствующие громко рассмеялись.
Но маркиз, который тогда еще не носил этого титула и не входил в обладание своим состоянием, в ответ лишь отшутился.
Продолжая отпускать шуточки, все направились к месту проведения скачек.
К счастью, в тот день никто не пострадал.
Несчастный случай произошел с полковником Лэнгли три года спустя: экипаж, в котором ехали он сам и его жена, перевернулся.
После его кончины выяснилось, что единственным завещанием, которое он оставил, было то самое шуточное завещание, составленное перед скачками.
Поскольку супруга полковника тоже погибла, маркиз стал опекуном их дочери.
В то время когда все это произошло, маркиз находился за границей и не мог присутствовать на похоронах. Мистер Баррет от его имени послал венок с подобающей случаю надписью.
Секретарь сообщил маркизу о случившемся, только когда тот вернулся домой.
— О Господи! — воскликнул маркиз. — Что же мне делать с ребенком? Сколько ей сейчас лет?