— Бывший муж. Никак не может меня забыть. Ты видишь? Он рыдает!
На самодовольном лице юноши расцвела белозубая улыбка абсолютного, вселенского превосходства.
Эвелина обошла автомобиль, удобно устроилась на сиденье, произнесла величаво:
— Поехали.
Бросила взгляд в зеркальце заднего вида, поджала великолепно очерченные губы, повторила удовлетворенно:
— Рыдает.
«Пассат» плавно тронул и через минуту скрылся из вида. Олег убрал ладони от лица и мешком завалился на соседнее сиденье. Он хохотал.
Олег пробирался через снежное поле по узенькой тропке по-над лесом. И знал, стоит ступить чуть в сторону, и он с головой уйдет в холодную пелену и не выберется уже никогда... А потом вдруг оказался в своем офисе, но он почему-то тоже был засыпан снегом. На окнах не оказалось ни стекол, ни рам, и они зияли пустыми проемами. Снег залетал и кружился, кружился... Но холода почему-то не было. Наоборот, Олег чувствовал, что ему душно, что нечем дышать.
А потом вдруг стало страшно. Чья-то темная, неподвижная тень застыла за спиной, а впереди был только провал окна, и из белого он сделался черным, и чья-то рука тянулась сзади, пока не коснулась плеча...
Олег открыл глаза. К вечеру московская жара стала душной, наполненной запахами гари, перегретого асфальта, мазута. Олег попытался представить, что всего-то полтора столетия назад на месте громадного мегаполиса стояла большая деревня с домами-усадьбами, где были и пруды, и огороды, и сады с деревьями, согнувшимися под тяжестью груш, яблок, с малинниками и зарослями крыжовника... Попытался, но не смог.
Дверь распахнулась, Иваныч уселся на место пассажира.
— Ты чего на водительском, Федорович? Порулить решил?
Олег тряхнул головой.
— Я все же закемарил. И как-то не в тему.
— На жаре спать — бррр... Голова потом чугунная.
— У меня как раз такая. А снилась почему-то зима.
— Душа прохлады хочет.
— Душа — может быть. А я хочу кофе. Или коньяку.
Олег подхватил принесенный средних размеров баул, расстегнул, заглянул внутрь, вынул два сотовых, один отдал водителю:
— Вот теперь мы со связью.
— Аппараты допотопные.
— Какая тебе разница? Подключена, проплачены. На фамилии Иванов и Федоров.
Батарейки вставить, и болтай — не хочу. Как прошло?
— Да без происшествий.
— Кто-то маячил?
— Не понять. Двое бомжей на помойке рылись, но неусердно как-то, лениво.
Два ремонтника у канализационного люка зависали. Бабушек у подъезда не было, так что здороваться не пришлось.
— На хвост проверялся?
— А то. Уж поверь, Федорович, не было хвоста. Да я у тебя и дома-то пробыл секунд тридцать. Зашел, открыл чуланчик, хапнул баул и — до свиданья. Если и была какая-то аппаратура на вскрытие хаты, то кто успеет отреагировать? Никто.